Void space.
Название: Первый шаг
Канон: Daiya no A
Автор: Laliho.
Иллюстратор: KirioSanjouin
Беты: DraKoshk-a, Скотч
Пейринг: Такигава Крис-Юу/Миюки Казуя, Миюки Казуя/ОЖП
Категория: слэш, гет
Жанр: мелодрама
Рейтинг: PG
Размер: 13700 слов
Саммари: С опозданием на десять лет у Миюки появляется шанс сразиться с Крисом за место основного кэтчера.
Примечание: постканон
Предупреждение: повествование в настоящем времени, оос японского бейсбола и не только, все совпадения почти случайны
Ссылки для скачивания: .txt || .doc (без иллюстраций) || .doc (с иллюстрациями) || .pdf (c иллюстрациями)
На восьмой год Казуи в профессиональной лиге его первая и единственная команда впервые за четверть века выбирается за границу. Для газет и телевидения это повод подготовить пару-тройку материалов на тему, для него — всего лишь очередные сборы, которых было и будет еще много, поэтому нет смысла относиться к ним по-особенному, есть смысл выжать за две недели из себя максимум.
Пеория по сравнению с Хоккайдо полна контрастов. Ночью в ней холодно, а днем — беспощадная жара. После тренировок Казуя возвращается в отель наперегонки с болтливым шорт-стопом Накашимой и поражается тому, каким морозным выглядит покрытое колючими звездами небо. В разгар дня оно плавится в лучах белого солнца, и кажется нереальным, что через несколько часов город остынет почти до нуля.
Все в Файтерс тренируются по индивидуальной программе, чередуя тренажерный зал с игрой в поле под вспышки фотокамер и любопытные шепотки местных, для которых японская команда в диковинку. Иногда они пересекаются с Маринерс и Сан-Диего Падрес, которые уже давно облюбовали для предсезонной подготовки этот комплекс, и короткие беседы с их игроками — лучшее, что Казуя может пожелать. Он впитывает в себя их советы, впитывает их подход к бейсболу и верит, что в будущем это ему еще пригодится. В конце концов на Японии Казуя останавливаться не собирается.
Он не задумывается об отдыхе ни на минуту. Ближе к полудню, до первой тренировки, и по вечерам, когда большинство игроков запираются в номере и пересматривают старые фильмы, он достает биту и тренирует замах на полупустой парковке за отелем.
Всеобщее внимание приковано к Отани, их гениальному бывшему школьнику, который весь первый год мерил шагами аутфилд, а теперь нацелен на место стартового питчера. Казуя что-то вроде бесплатного приложения к нему: ловит его подачи, ходит с ним на пресс-конференции, дает журналистам комментарии о его состоянии и, несмотря на полное его к тому равнодушие, не перестает хвалить.
Это ему только на руку. Можно спокойно, не опасаясь, что кто-то раздует из мухи слона, заниматься решением собственной проблемы. Искать форму, которая позволит отбить лучший мяч.
К сожалению, пока лучший метод — тренироваться, пока не почувствуешь: что-то изменилось. Говорят, рано или поздно у каждого игрока наступает такой кризис, но Казуя думает, что это значит лишь что пришло время двигаться дальше, выходить за рамки просто хорошего бэттера. Это — его главная цель. Он не может стоять на месте, если хочет ее достичь.
— Бедра двигаются просто ужасно, — бросает как-то утром, незаметно подойдя к нему, Сайто, первый питчер, с которым Казуя играл в основном составе в бэттери, и его сосед по номеру до конца февраля. Сайто выглядит невыспавшимся и недовольным, и Казуя запоздало понимает, что дополнительные тренировки вошли в привычку не только у него.
— Ацу-сан сказал, менеджер желает тебя видеть, — хмуро добавляет Сайто, явно намекая, что менеджер всегда желает видеть только Казую, что подозрительно, как ни крути.
Казуя пожимает плечами и вытирает полотенцем лицо. Пусть думает, что хочет, дела Казуи его не касаются.
— Не ранняя ты у нас пташка, — Казуя улыбается, а Сайто возмущенно шипит на его слова.
Надо будет позже узнать, над чем он работает.
А пока нужно спешить. Менеджер не любит ждать.
У менеджера Куриямы молодое красивое лицо. Едва заметные морщинки в уголках глаз, проницательный открытый взгляд. Его легко можно перепутать с игроком, когда он приходит на тренировку и гоняет филдеров, ловко отбивая самые неудобные для ловли мячи.
Тот, кто в бейсболе недавно, решит, что перед ним просто новичок, с которым не стоит считаться. Тот, кто вертится в бейсбольном мире хотя бы лет пять, знает, что в случае с Куриямой внешность обманчива как никогда. С ним команда дважды за четыре года выходила в Японскую серию и давала бой клубам Центральной Лиги. «Восстала, как феникс, из пепла», — пишут некоторые журналисты. «Просто использует ресурсы максимально эффективно», — считают Казуя, сам Курияма и опытные, внимательные игроки.
С первого дня Курияма ведет себя так, словно точно знает, что лучше для Файтерс. Казуя привык ему верить, потому что видит разницу между тем, что было, и тем, что есть сейчас. Методы Куриямы эффективны, этого достаточно, чтобы положиться на них. Думать о результате и мыслить расчетливо и трезво — так живет он, так Казуя живет сам.
— У меня к вам просьба, Миюки-сан, — подчеркнутая вежливость в их отношениях может показаться лишней, но Казуе было бы неприятно, исчезни она однажды. Она означает, что его признают равным, с ним считаются, он так же расчетлив в глазах менеджера, как тот — в его глазах.
— На Окинаве на сборах будет еще один кэтчер, — продолжает Курияма неспешно. — Двадцать семь лет, загадочная история в прошлом, сын знаменитости, играл в одной из низших американских лиг, но почему-то очень рвался в Японию. Играл за вторую команду в Чибе, но, думаю, у нас для него тоже найдется место.
Казуя вертит в руках бутылку с минералкой, которую менеджер предложил ему как спасение от сухой аризонской жары, и не особенно прислушивается к столь длинному вступлению. Этикетка шуршит и отстает от покрытого холодным конденсатом пластика, когда он, задумавшись о том, как похожи у разных игроков могут быть истории, сжимает бутылку слишком сильно.
— Вы в команде давно, — Курияма внимательно вглядывается в его лицо. — Думаю, понятно, что на его прошлом можно неплохо поднять нам рейтинг. Лишнее внимание нам не повредит. К тому же играть он умеет, посмотрим, можно ли использовать для команды еще и это.
Казуя не совсем понимает, зачем им еще больше внимания, ведь дела у команды идут неплохо, но Курияма не раз доказал, что даже его нелогичным на первый взгляд решениям можно доверять.
— И какова моя задача? — быстро переходит к сути дела Казуя. Не хватало еще, чтобы менеджер заподозрил его в сомнениях.
— О, всего лишь в том, что получается у вас лучше всего, — Курияма улыбается. — Подружитесь с ним. Заставьте себе доверять. Узнайте, что случилось с ним в прошлом. А потом мы придумаем, как использовать это с максимальной пользой.
Казуя кивает и не подает виду, что втираться в доверие к кэтчерам для него внове. Обычно он имеет дело с питчерами и ведет с ними задушевные беседы о прошлом, только если это поможет улучшить их подачу. Слишком личные разговоры во всех остальных случаях — лишнее, бейсбол их работа и не более того.
Интересно, какой он, этот кэтчер? Получится ли завоевать его доверие лестью, или, может, нужно будет поиграть с ним в заклятых друзей?
Может ли кэтчер быть интереснее питчера? Если он не по-настоящему силен, то вряд ли. Но если да...
— Понял, — говорит Казуя, решив, что у него достаточно времени, чтобы придумать оптимальный план для достижения цели, обозначенной менеджером. — Данные на него у нас есть?
— Конечно, Миюки-сан, — Курияма протягивает ему неподписанную белую папку, весь их разговор пролежавшую на столе. Листы горячие, словно отпечатаны только что, но, может, виновата пропитавшая все кругом духота. Казуя быстро перебирает их, выхватывая заголовки и цифры. Данные разрозненные, статьи маленькие и по большей части старые.
Руки у Казуи едва заметно дрожат, когда он добирается до конца.
— У вас скоро индивидуальная тренировка? — Курияма довольно потягивается в кресле, упершись ладонями в столешницу из светлого дерева, и, кажется, ничего не замечает.
Казуя поднимает на него взгляд.
— Да, хочу посмотреть, как дела с чендж-апом у Отани.
— Ясно, — Курияма встает. — Ну тогда поспешите.
Казуя поднимается следом. Папка выскальзывает из его рук, листы рассыпаются веером. Ужасно неловко и так некстати.
— Не перенапрягайтесь, — в голосе менеджера ни капли заботы, скорее предупреждение. Казуя знает, почему. Он полезен только пока может выполнять свою работу. Он должен быть лучше всех кэтчеров, если хочет попасть на поле.
И ему только что подарили еще одну причину желать этого еще сильней.
Все по-честному. Никаких детских игр. Надейся на себя. Оступившись, вини лишь себя. Но лучше не оступайся, а побеждай.
— Всего доброго, — Казуя кланяется и, кое-как собрав кипу листов в растрепанную стопку, выходит за дверь.
Только оказавшись около двери в тренажерный зал, он позволяет себе взглянуть на копию статьи, что лежит поверх остальных.
С фотографии, которой больше десяти лет, на него смотрит с уверенной и спокойной улыбкой Такигава Крис.
— Меня переводят в фарм-команду, — угрюмо сообщает вечером Сайто и отрывает от планшета взгляд. На экране все еще идет какой-то фильм, и блики скользят по его лицу, делая его совсем жутким. Казуя рассеянно смотрит и кивает в ответ, все еще занятый мыслями о Крисе. Они не покидают его с момента, когда он сидел, дожидаясь Отани, и просматривал материалы, полученные от Куриямы, еще раз. Он и подачи ловил словно на автомате, вопреки всем попыткам отвлечься и думать о настоящем, а не о том, как внезапно сошлись их с Крисом пути.
Вернувшись после тренировки в номер, Казуя сразу же полез в сеть в надежде, что найдет что-то еще, и даже не обратил внимания на Сайто, хотя как кэтчер просто обязан был хоть немного с ним поговорить.
Информация — одна из немногих вещей, до которых Казуя голоден всегда. Хорошие соперники — единственные люди, которые могут отвлечь его настолько сильно, что он забудет о своей слабости перед питчерами. Такигава Крис — единственный кэтчер, которого он когда-то считал сильнее себя, и ему хочется узнать о нем как можно больше, прежде чем они встретятся.
— Говорят, не хотят сажать на скамейку, — Сайто продолжает несмотря на молчание Казуи. — Якобы игровая практика — лучшее, что я могу сейчас пожелать.
— Это не так? — Казуя наконец отвлекается от своих мыслей. — Ты не считаешь, что это отличный шанс?
— Шанс для чего?
— Отработать подачу. Ты совсем перестал использовать курв, а ведь раньше он нас не раз выручал. Стань лучше и возвращайся.
— Не думаю, что вернусь в основу, пока есть Арихара и Отани, — Сайто настроен донельзя мрачно. Казуя даже не может сказать, что тот не прав. Отани и Арихара молоды, а Сайто через два сезона будет уже тридцать. Он невысокого роста, и, пусть и лучше всех в команде контролирует мяч, с новым поколением высоких и сильных игроков соперничать ему будет только сложней.
Казуя не собирается лгать, но лжет вопреки этому желанию, просто потому что привык поддерживать именно так.
— Я тоже думаю, что тебе лучше будет играть, а не сидеть на скамейке, — повторяет он слова тренера. — Покажи себя, и ты сам не заметишь, как вернешься в первую команду. У нас не так много хороших реливеров. Ты же знаешь. Это твой шанс.
Сайто недоверчиво смотрит на него и бормочет: «Да что ты вообще знаешь о втором составе?» Казуя пропускает это мимо ушей. Главное, что Сайто больше не хмурится, а значит, поверил и упрямится лишь по привычке.
— К тому же, — добавляет он, — так ты успеешь познакомиться с новым кэтчером. Говорят, его собираются поднять до основной команды. Станешь с ним бэттери, и увеличишь свои шансы вернуться как можно скорей.
Сайто скептически закатывает глаза и возвращается к своему фильму. Вот так всегда. Скажет пару фраз и снова уходит в свои мысли. Никогда не раскрывается до конца. Но Казуя не был бы собой, если бы сразу же отступал.
— Эй, Сайто-кун, — вкрадчиво тянет он. — Подружись с ним. Не пожалеешь, — он почему-то очень верит в эти слова, хотя произносит их необдуманно, полушутя.
Сайто молчит, и Казуя снова утыкается в бумаги, словно они могли за полчаса измениться и обрасти новыми фактами. Конечно, ничего нового нет. Идеальная игра в младшей и средней школе, травма в старшей, два блестящих года в университетской команде, потом тишина и, наконец, появление в команде американской Майнор Лиги. Череда из взлетов и обидных падений, о последнем из которых Казуя ничего не знал, потому что перестал следить за карьерой Криса, когда начал играть в профессиональной команде, почти сразу после выпускного.
Школьная жизнь закончилась, игры в дружбу тоже. Он принял предложение от команды с Хоккайдо, потому что это казалось ему правильным местом, где можно начать новую жизнь.
Время обесцветило когда-то яркие воспоминания, он принял это и отпустил. Из старых товарищей остались лишь Курамоти да Набе, с которыми они видятся раз в полгода, а то и реже. Но даже их Казуя не пытается удержать.
Предстоящая встреча с Крисом кажется ему звонком из прошлого, который нельзя оставить без ответа, как бы ни хотелось просто сделать вид, что его не было.
Они не были друзьями в школе, а теперь он и подавно не представляет, как можно с Крисом дружить. Разве Крис не из тех людей, которые держатся в стороне и не сближаются сильно ни с кем, какими бы доброжелательными ни казались? Казуя заметил это с самого начала и никогда не пытался стать исключением из правил и что-то изменить.
— Хватит думать так громко, — подает голос Сайто и кидает в Казую подушкой. — Боишься, что новый кэтчер справится с Отани лучше, чем ты?
Казуя с легкостью уворачивается и качает головой. Не боится, конечно нет.
Ждет и не знает, чего ждать, — вот как правильно.
— Отани ты не нравишься, — продолжает гнуть свою линию Сайто, и это похоже на маленькую месть.
Но он прав.
Когда они прибрали в позапрошлом сезоне к рукам Отани, он тоже должен был с ним подружиться, завоевать доверие и не дать юной звезде Кошиена перебраться в Америку, которая страстно того желала. В итоге оказалось, что от Казуи не зависело ничего.
Отани слишком хорошо умел думать сам. Сам решил остаться в команде, сам попросил тренера питчеров научить его новой подаче, сам отбивался на пресс-конференциях от назойливых журналистов. Курияма решил, что Казуя справился, и стал больше ему доверять. Отани, казалось, было плевать на все, кроме возможности играть и становиться лучше. Казуя не мог не восхититься.
«Я думаю, что он — особенный», — сказал он репортеру об Отани во время недавнего интервью. Конечно же, Казуя не пояснил, почему, предоставляя СМИ додумать это самостоятельно. Это их работа — сочинять красивые небылицы, в которые все поверят. Его работа — заставлять героев этих небылиц сиять.
И из всех питчеров, с которыми он работал в последние два года, — а кроме Отани это еще Арихара и Сайто, Мендоза и Мартин, и два десятка других, которые не сумели закрепиться в основе и стали питчерами для тренировок, — именно Отани самая большая и интересная его проблема. Казуя никому не хочет его уступать.
Он улыбается неожиданно пришедшей в голову мысли.
Было бы занятно побороться за Отани с Крисом.
Казуя никогда не дружил с ним, но отлично помнит, как хотел посоперничать и упустил эту возможность, не заметив травмы Криса и просто получив его место без всякой борьбы. Это воспоминание даже сейчас отдает горечью и разочарованием, которые смогли ненадолго выбить его из колеи.
Конечно, сейчас они поменялись местами, и ничего не гарантирует, что Крис ответит на его вызов. Но теперь он здоров, а значит, Казуя сделает все, чтобы использовать свой шанс сполна.
Окинава встречает Казую сырой прохладой и порывистым ветром, от которого не спасает ни кепка, ни капюшон. Но это приятнее, чем Аризона, теплее, чем Хоккайдо, и это Япония, которая за две недели стала казаться такой далекой и родной. Это Окинава, которая в его памяти навсегда связана с безумной поездкой три года назад, когда Курамоти вытащил его во время перерыва в чемпионате на ее пляжи. Они обгорели за один день, наелись вкуснейшей рыбы, и напряжение, которое постоянно накапливалось к середине сезона, отпустило. Хороший был отпуск, несмотря на то, как потом облезала кожа и чесался нос.
Телефон оживает, едва Файтерс прибывают на базу. Пишет Мияби. Она тоже здесь, работает над материалом о подготовке команд к сезону.
«Встретимся скоро», — то ли утверждает, то ли спрашивает она, и Казуя улыбается, вспоминая ее голос, короткие пушистые волосы и маленькие ладони, которые так приятно сжимать в руках. Накашима, который постоянно отпускает шуточки по поводу того, какой он тормоз, раз до сих пор не женился на Мияби, готовится произнести очередную глупость.
Казуя отмахивается от него и немного отстает от команды, набирая ответ.
Он соскучился, но пишет только короткое: «Ладно». Мияби не из тех, кто цепляется за слова. Это одна из причин, по которой их отношения смогли вырасти в нечто долгое и серьезное, что для Казуи никогда не было обычным делом.
Они похожи: оба одержимы своей работой и, когда одному из них плохо, не лезут друг другу в душу, предпочитая молчаливую поддержку пустым разговорам. Встречаются пару раз в месяц, когда позволяет график, и Казуя ни разу за те годы, что они вместе, не слышал от Мияби ни слова упрека в том, что он совсем не уделяет ей внимание. Разве что в шутку, но не более того.
На самом деле он считает, что она намного лучше чем он. Самостоятельнее. Мудрее. Он понятия не имеет, почему она рядом с ним, а не с тем, кто даст ей больше, чем может дать он.
Мияби легко далось признание, что она любит его. Это было так смело, так спокойно, что почти ошеломляло. Он до сих пор не сумел дать ей хотя бы немного похожий на ее признание ответ.
Но она точно входит в число самых важных для него людей. Он не хотел бы ее потерять.
«С тебя ужин, с меня — новости», — даже когда Мияби пытается командовать, она всегда предлагает что-то взамен. Она не умеет только брать.
Когда Казуя готовит для нее, и они собираются за столом, это очень похоже на семью. В такие моменты он может признать, что скучает по дому, даже если возвращение туда неизменно означает щемящую тоску при встрече с отцом.
Казуя отправляет Мияби подмигивающий смайлик и убирает телефон.
Он мог бы написать ей о том, что у них новый кэтчер, его школьный сэмпай, но отчего-то не пишет.
Ему хочется, чтобы то почти забытое ощущение предвкушения и ожидания, что не отпускало его в последнюю неделю, принадлежало только ему.
Казуя задолго до тренировки решает, что скажет Крису при первой встрече. Какое выражение придаст лицу, как улыбнется, каких ноток добавит в голос. Как словно невзначай пригласит его вечером выпить за встречу старых знакомых. Идеальный план, Крис настолько хорошо воспитан, что просто не сможет отказаться, да и ностальгию по временам школьной юности никто не отменял. Слово за слово Казуя сотрет годы молчания, что разделяют их, и заполнит их рассказами о настоящем и размышлениями об будущем. Лучше и не придумаешь, он не сомневается.
Увлекшись, он забывает добавить в план запасные пункты на случай, если Крис его не узнает. Или если им удастся встретиться не сразу, и когда это произойдет, они будут соперниками: Крис кэтчером второго состава, Казуя — пятым бэттером основы, которому не удастся отбить ни один крученый мяч Сайто, в считанные дни сыгравшегося и с новым напарником, и с новой командой.
Когда это происходит, Казуе не до приветствий и ностальгических чувств. Он смотрит только на Сайто, который обещает ему множество увлекательных открытий с горки, и мысленно ругается с собой, ненавидя себя за неспособность нормально отбить.
После двух страйков Казуя отправляет мяч прямо на первую базу и получает аут. Возвращаясь к своей команде, он бросает взгляд на Криса, но тот тоже смотрит только вперед и не обращает внимания ни на кого кроме своего питчера.
Крис собранный, спокойный, Казуя не может вспомнить, был ли он таким раньше, хотя, наверное, был. Его голос стал ниже и громче, а плечи — шире, вот и все, что на первый взгляд изменилось.
«Он меня не узнает?» — эта мысль посещает Казую каждый раз, когда Крис выходит на биту и улыбается ему, не говоря ни слова, как незнакомцу.
После игры тренер второй команды, Танака, долго о чем-то беседует с тренером Ацузавой, и Казуя наблюдает за ними, слушая в пол-уха, как тренер по бэттери, Такахаши, просит его быть внимательнее с Мендозой, его сегодняшним партнером и, возможно, стартовым питчером Файтерс на начало сезона. Сам Мендоза излучает дружелюбие и гостеприимство — не обращает внимания на плохо скрываемую враждебность Сайто и ловко, как только он умеет, устанавливает с Крисом контакт.
Наблюдать за ними занятно. Мендоза выше и крепче, но когда он хлопает Криса по плечу, тот легко выдерживает силу его удара. Казуя видит Криса только со спины, но уверен, что сейчас на его лице полная вежливой заинтересованности улыбка. Широкие плечи расслаблены, влажные волосы у шеи завиваются сильнее, чем обычно, на форменных штанах рыжая грязь после скольжения к базе. Совершенно не обязательно было так рисковать, но Крис сделал это с таким удовольствием и азартом, что даже базовый развел руками и рассмеялся, изображая попытки вывести его в аут.
Пусть они до сих пор не сказали друг другу ни слова, на душе у Казуи на редкость легко, учитывая, что собой он крайне недоволен. Он подумывает, как бы подгадать момент и отвлечь Мендозу от Криса на кого-нибудь еще.
— Ты слушаешь, Миюки-кун? — Такахаши прослеживает направление его взгляда и хмыкает. — Изучаешь соперника?
Казуя кивает и, рассмеявшись, проводит рукой по волосам.
— Раскусили меня, Такахаши-сан. Как он вам?
Такахаши задумывается, пожевывая нижнюю губу. Казуя оглядывает поле, заприметив в дальнем его конце Отани и Кондо, второго кэтчера основы, перебрасывающих друг другу мяч.
— Он хорош. Но не понимаю, зачем он там, когда есть ты и Кондо, — говорит наконец Такахаши. — К тому же Шимизу уже давно вырос из второго состава, если кого и поднимать в основу, так это его.
Казуя улыбается в ответ на его слова. Такахаши совсем не знает Криса. Не пройдет и месяца, как он станет самым его большим поклонником, Казуя готов поспорить, что так и будет.
— Вы еще не все видели, Такахаши-сан, — замечает он, и, извинившись, бежит к Отани. Говорить о Крисе, конечно, приятно, но питчеры должны быть важнее всего.
Казую злит, что Отани снова почти демонстративно отказывается от работы в связке с ним. Раньше Казуя бы отшутился, сказав, что стал слишком стар, чтобы понять нынешнюю молодежь, что Кондо видней, что творится в душе Отани, и так тому и быть. Но сейчас он думает, что игра Отани в независимость затянулась.
Ему не хотелось бы, чтобы упрямство Отани превращалось в еще одну проблему. Хватит и того, что Крис увидел Казую на бите. Он не мог не заметить, как нестабильна его форма, как несвободно двигается его тело.
Казуя сам удивлен охватившим его злым азартом, что пришел на смену уверенности в себе и — как ему казалось — профессионализму, который позволял делать свою работу качественно, но не сгорать на ней.
Он думает, что бейсбол уникален, раз до сих пор не перестает его удивлять. И не хочет уступать, не хочет выглядеть в глазах Криса слабым. Желает предстать перед ним как можно опасней, круче, сильней.
Отани недовольно хмурится, видя, что Казуя направляется к ним, и губы невольно растягиваются в улыбке.
«Мы еще посмотрим, кто кого!» — думает Казуя то ли о до жути упрямом питчере, то ли о кэтчере, который, не успев появиться, начал что-то незаметно менять в его жизни.
«Черт!» — Казуя бьет кулаком в кафельную стенку и вскрикивает, едва не ссадив костяшки пальцев. Шум воды заглушает звук, и даже будь в душевой вся команда, никто бы не обратил внимание на маленький кризис в его профессиональной жизни.
«Вот осел упрямый!» — со свирепым восхищением думает Казуя, бешено намыливает волосы и замирает, запустив в них ладони. Пар затапливает душевую кабинку, перед глазами без линз все расплывается, тишина полупустой раздевалки успокаивает, но не настолько, чтобы не хотелось утопить Отани в ближайшей раковине.
Этот паршивец заявил, что тренироваться с Кондо ему удобнее, к тому же он надеется, что так тренеры поймут, что поднимать в основу нового кэтчера не обязательно. Кэтчер не первой свежести вроде Криса Отани совершенно не нужен, хватит и Казуи.
«А о других питчерах ты не думал?» — у Казуи разве что веко не дергалось, пока Отани расписывал, как ему будет хорошо в новом сезоне, если к его желаниям прислушаются. Нет, конечно, тот понимал, что это не школьный бейсбол и он больше не ас, но также он понимал, что будет в основе и что на него надеются, а значит, могут позволить ему многое.
«Ты же сам понимаешь это, Миюки-сан». — Выражение лица Отани не изменилось ни капли, пока он это говорил.
Казуя понимает, что со своей стороны Отани очень даже прав. Ему и правда могут позволить многое, большая часть внимания, которое получает Файтерс, направлена на него.
Только вот Отани не понимает, что Крис лучше Кондо. Это можно заметить даже по одной тренировочной игре. И Крис станет еще лучше, Казуя уверен. Он не знает, почему Крис шел к высшей лиге так долго, но не слепой и видит, что тот не растерял ни одного из своих умений, а только развил их. Он все еще отдается игре целиком с одной лишь целью — вывести всех раннеров в аут и победить, но сейчас, если у него будет Файтерс, ему не придется больше так отчаянно рисковать. Он сможет просто показывать, на что способен. Казуя уверен: не найдется того, кто не оценит это.
Именно поэтому его так раздражает слепота Отани. На него возлагают столько надежд, а он не видит дальше своего носа. Даже не пытается.
Досаду Казуи усугубляет еще и то, что, отвлекшись на Отани, он так и не поговорил с Крисом. Упустил шанс в самый первый день, даже зная, что дальше будет сложнее пересечься, пока — если — Криса не переведут в основу.
«Черт!» — Казуя смывает мыльную пену и обматывает полотенце вокруг бедер, спеша покинуть раздевалку как можно скорее, чтобы не пересекаться ни с Отани, ни с Кондо, да вообще ни с кем.
— Какой шумный сегодня наш Казуя, — нараспев тянет знакомый голос, и Казуя, резко обернувшись, встречается взглядом с Мендозой. Тот сидит, развалившись, на лавке, и дружелюбно его рассматривает. — Мы уж думали, ты никогда не закончишь бушевать.
— Мы? — Казуя приподнимает брови. Мендоза показывает ему за спину с лукавой улыбкой и подмигивает тому, кто стоит там.
Казуя оглядывается и замирает с недоверчивым выражением на лице. Но потом берет себя в руки и улыбается.
— Привет.
— Привет, — отзывается Крис.
— Мендоза-сан, с вас на сегодня хватит, — мягко замечает Крис и отодвигает бокал Мендозы к себе. Тот осоловело смотрит на него, словно не совсем понимая его речь, но не протестует.
— Пойду проветрюсь, тут так душно, — говорит он и, покачиваясь, двигается в сторону выхода. Крис порывается проводить, но Мендоза только отмахивается.
— Поболтайте пока без меня, ребятки, — говорит он, и Казуя смущенно хватается за бокал. Улыбка сама растягивает губы, он ничего не может с ней поделать, и виноват в этом не алкоголь.
— Интересный питчер, — глаза Криса загадочно блестят, и Казуя хмыкает. Крис отвечает ему вежливой улыбкой и продолжает: — Интересный человек.
— Вы даже не представляете, насколько, — отзывается Казуя и замолкает. Крис допивает свое пиво. Бармен вопросительно смотрит на них, и Казуя заказывает еще.
Беседа явно не клеится. Пока Мендоза был с ними, неловкости не было, а сейчас она разливается в воздухе холодной липкой тишиной.
— А вы… — Казуя пытается подобрать слова. Крис смотрит на него и терпеливо ждет. В голове проносятся какие-то обрывки разговоров из прошлого, Казуя пытается найти, за что бы зацепиться, что бы сказать, чтобы не выглядеть дураком.
— Савамура! — наконец выуживает из закоулков памяти он и торжественно смотрит на Криса, который одновременно с ним тихо сказал: «Бейсбол». Казуя чувствует, как ему становится жарко от того, какую глупость сморозил. Пульс стучит в ушах и словно повторяет: «Ну и дурак ты, Миюки Казуя», — голосом Савамуры, чьим же еще.
Крис, впрочем, не спешит над ним смеяться. Лишь задумчиво вертит в руках бокал и улыбается каким-то своим мыслям, Казуя не понимает, какая это улыбка: грустная или веселая — она незнакомая.
Казуя думает, что вспоминать прошлое, наверное, не самое лучшее решение сейчас, когда они только встретились. К тому же их связывает теперь не только старшая школа и глупый шумный питчер, который когда-то смог помочь Крису, хотя сам Казуя сделать это не смог.
— Давайте расскажу вам о команде? — идея приходит легко и неожиданно, и Казуя мысленно хвалит себя за находчивость. Крис переводит взгляд на него — в нем сквозит благодарность — и кивает.
Казуя довольно потирает ладони и, освежив горло глотком пива, начинает говорить.
Они горячо спорят, обсуждая прошлогоднюю Мировую серию, когда Мендоза возвращается, бодро подмигивает им, расплачивается и уходит, наказав не засиживаться допоздна. Он старше их всего лет на десять, но даже так выглядит и ведет себя очень по-отечески. Казуя скусывает корочку на губе, провожая его взглядом.
— Миюки? — Крис зовет его, и Казуя резко поднимается на ноги и предлагает:
— Давайте прогуляемся?
Отчего-то ему некомфортно при мысли, что, останься они в баре, темы для разговоров рано или поздно закончатся, и снова придется молчать. На улице молчать не так страшно, ведь можно просто идти рядом, глазеть по сторонам и радоваться, если направление их взглядов вдруг совпадет. Как будто они на одной волне.
Крис без лишних вопросов соглашается, и они медленно бредут в сторону отеля. На улице темно и немноголюдно, воздух к ночи остыл. Казуя выдыхает в небо белые облачка пара и греет ладони в карманах куртки. Крис молчит, но это и правда не кажется неловким. Это приятное молчание, разделенное на двоих.
Казуя раскладывает в памяти по полочкам все сказанное сегодня, обдумывает, куда двигаться дальше, чтобы их общение проходило так же хорошо. Вспоминает, как на минуту удивился, услышав в словах Криса горячий, совсем юношеский пыл. Крис говорил в тот момент о команде, о том, как мечтает стремиться с ней к победе, о том, как важен каждый товарищ и как интересен и удивителен каждый игрок.
Это не то чтобы не похоже на Криса, нет. Это просто пугает, показывая Казуе, какая пропасть лежит между ним, давно утратившим чувство единства и доверия, связывающее команду, и Крисом, который, кажется, даже сейчас верит в то, чему учил их школьный бейсбол. Казуя видит в нем мальчишку, из-за которого когда-то познал горечь поражения в первый раз, и плевать, что от мальчишки в Крисе сейчас разве что легкое волнение на дне глаз.
— Вы совсем не изменились, сэмпай, — говорит Казуя и поднимает руки вверх, с удовольствием потягиваясь всем телом.
Крис оборачивается к нему.
— Неправда, я решил отказаться от геля для волос, — с невозмутимым лицом произносит он. Казуя растерянно открывает и закрывает рот, пялясь на его волосы (короче, чем раньше, и геля действительно нет), а потом принимается хохотать.
Крис ускоряет шаг, и Казуя, все еще широко улыбаясь, бежит за ним и, догнав, пытливо заглядывает в лицо. Крис, несмотря на легкий румянец на скулах, отвечает ему донельзя торжественным взглядом и коротко хмыкает.
— Ты тоже не изменился, Миюки, — заключает он. — Ты тоже.
Казуя знает, что Крис не прав. Но радость от того, что тот не считает иначе, не становится менее яркой и чистой.
Отани всегда замахивается широко, всем корпусом выгибается в напряженную дугу. Хмурится, стискивая зубы, словно заранее недоволен подачей, но твердо намерен спасти ситуацию поворотом корпуса и кисти, резким движением пальцев. С его ростом даже простой фастбол выглядит угрожающе, а с тех пор, как он начал учить чендж-ап, Казуя думает, что в их команде с Отани не сравниться никому.
Ловить его подачи интересно и весело, каждый мяч влетает в перчатку со звонким хлопком, от которого кэтчеры-новички вздрагивают и с уважением округляют глаза.
Когда Крис ловит подачу Отани в первый раз, он улыбается и сообщает, что будет хит ко второй и аут. Отани делает вид, что не слышал его, но Казуя замечает: он озадачен. Казуя хихикает про себя, размышляя, о чем же Отани думает, когда подает. Он точно не полагается бездумно на силу, но залезть к нему в голову и получить этому подтверждение Казуе пока не удавалось.
— Не отвлекайтесь, Казуя-сан, — с тщательно скрываемым раздражением просит Арихара, который сегодня разминается вместе с ним. Казуя извиняется, ободряюще улыбается ему и выставляет перчатку перед собой. Арихара тут же улыбается в ответ, и Казуя как всегда перестает понимать, кто кого пытается поддержать. Иногда это бесит, но сегодня помогает сосредоточиться на разминке. Особенно если учесть, как ему любопытно посмотреть, что будет делать с Отани Крис.
Отани не был в восторге, когда ему сказали, что нужно попробовать, сможет ли справиться с ним новичок. Но перестал хмуриться, когда Такахаши-сан добавил, что от этого будет зависеть, войдет ли Крис в основу. Казуя думает, что если у Криса все выйдет, претензий к нему у Отани сразу станет меньше. И немного болеет за него.
Первый раз, когда мяч пролетает над плечом Криса, приводит Отани в замешательство. Он разглядывает свои пальцы, поправляет козырек кепки и извиняется.
— Все в порядке, сосредоточься на следующей подаче! — Крис говорит именно те слова, что говорит каждый кэтчер в подобной ситуации, и Казуя в том числе.
Следующий мяч улетает в бол.
Третий же отскакивает от кармана ловушки и, почти не потеряв скорости, врезается в защиту. Казуя слышит звук удара и ругает про себя Отани, не понимая, что с ним сегодня творится. Только когда Арихара замирает и даже не думает принимать позицию для подачи, Казуя оборачивается к Крису и видит, как тот стоит, согнувшись, на коленях.
Отани, как-то странно скривившись, бежит к нему. Такахаши зовет доктора. Крис кашляет и явно никак не может отдышаться. Должно быть, мяч попал в грудь и перебил дыхание.
Казуе нужно бы успокоить Арихару и продолжить тренировку. Крис не виноват, что Отани сегодня чудит, а значит, это не отразится на его шансах попасть в основу. Но почему-то ни один логический довод не срабатывает, и Казуя, отбросив в сторону маску, направляется к Крису, изо всех сил стараясь хотя бы не бежать.
«Молодец, гений, отличный контроль», — он проглатывает эти слова, едва увидев лицо Отани. Похоже, тот и правда взволнован и вот-вот готов начать извиняться. Казуя знает Отани достаточно долго, чтобы подумать, что видит почти чудо.
Такахаши-сан суетливо вертится вокруг Криса, который все еще не поднимает лица. Секунда, две, Крис бьет кулаком по земле и рывком поднимается.
— Я в порядке, — глухо говорит Крис. — Просто не ожидал.
Он подходит к Отани и хлопает его по плечу.
— Отличная подача, сильная, добавь контроля, и все будет отлично. Обещаю, что смогу ее поймать.
— Я… Да! — Отани кивает и возвращается на позицию. Он так и не извиняется. Хотя скорее Крис не дает ему это сделать, пощадив его гордость. И Отани благодарен ему, Казуя уверен.
Заметив Казую, Крис кивает ему, словно извиняясь. Поздно делать вид, что просто пробегал мимо, и Казуя, смешавшись, кивает в ответ, а затем спешит вернуться на позицию и просит у Арихары курвбол.
Он ловит его подачи, и возвращает, и просит новые, пока Арихара не отказывается больше подавать.
Казуя тяжело дышит, ладонь горит.
Лицо Криса, искаженное болью, не выходит из головы, и, каждый раз, когда воображаемый мяч ударяет его в грудь, Казуя невольно сжимает кулаки.
Крис выходит на игру как основной кэтчер полтора месяца спустя.
После непростой серии в Фукуоке против Хоукс Казуя готов к тому, что его посадят на скамейку немного отдохнуть. Загонять себя в начале сезона — глупость, а для дебюта Криса лучше времени не придумаешь.
Соперник не очень силен, Файтерс без труда удается победить, но никто из видевших игру не упрекнет Криса в том, что ему просто повезло. Он уверенно ведет питчера, делает несколько отличных хитов и возвращает двух раннеров в дом. Отани с одобрением наблюдает за ним со скамейки, а Мендоза и Арихара послушно следуют его знакам на горке.
Реакция СМИ на Криса тоже не становится для Казуи неожиданностью. Восхищение, любопытство, возмущение — он предвидел этого с того самого момента, как Отани признал, что Крис умеет ловить и умеет играть. Казуя ждал, что в СМИ вспомнят отца Криса, его школьную травму, подозревал, что их будут сталкивать на страницах газет как вечных соперников и, конечно, придумают что-то еще. К примеру, зацепятся за то, что о Крисе почти невозможно узнать ничего нового и приходится либо повторять на разные лады всем известные факты, либо проявлять изобретательность и строить гипотезы, которые развлекут аудиторию.
В итоге университетское прошлое Криса и причина, по которой он мог оставить команду, освещаются как страшная и захватывающая тайна. Одни предполагают, что в деле замешана любовь, другие рассуждают о десятках замученных питчеров, не сумевших поладить с жестким и беспощадным кэтчером.
Казуе бы посмеяться над этим и поскорее узнать, что случилось на самом деле. Но к своему удивлению он только злится на каждого, кто хоть немного воспринимает журналистские сплетни всерьез. Злится на себя за то, что, узнав правду, может породить новую их волну.
И Крис наверняка знает, что о нем говорят. Но никак не показывает этого, заряжая команду своим спокойствием и вежливо улыбаясь на мерзкие шуточки тех, кто пытается хоть как-то его поддеть.
Казуя не знает, как поддержать его, есть ли у него право на это. Все их беседы вертятся вокруг бейсбола, команды, питчеров, и он наслаждается ими, но не может перешагнуть грань, когда закончатся они-игроки и начнутся они-люди. Все, что он может — незаметно от Криса осаждать Кондо, у которого зуб на Криса с того момента, как тот поладил с Отани, и Накашиму, у которого просто с головой и языком беда.
Наверное, он слишком много думает об этом, потому что некоторые начинают подозревать неладное. Сайто, которого теперь иногда поднимают из второй команды на матчи основы, каждый раз интересуется, отчего Казуя в последнее время такой рассеянный. Отани то и дело косится на него и молчаливо что-то не одобряет. А Мендоза и вовсе выглядит так, словно все знает, но не скажет ничего, пока Казуя сам не сознается.
И, конечно, Мияби тоже все замечает.
— Что тебя так сильно беспокоит? — спрашивает она, не отрываясь от ноутбука, когда они зависают у него в один из выходных. Казуя пытается свести все к шутке и ворчит, что Крис отчего-то не хочет, чтобы его называли «сэмпаем» (правда) и что Отани окончательно перешел на темную сторону (почти правда, потому что темной стороной Криса можно назвать с натяжкой). Мияби хмурится, раздраженно стучит пальцами по столу, и он замолкает под ее взглядом.
— Прости, — Казуя обнимает ее и целует в висок. — Просто твои коллеги иногда такие задницы!
Мияби невесело смеется в ответ и накрывает его руки своими, прекращая печатать. Замирает в его объятиях, терпеливо ждет.
Казуя упорно продолжает молчать, хотя она явно надеется, что он продолжит. Спустя пару напряженных минут Мияби качает головой и снова возвращается к статье.
Казуя благодарно вздыхает, думая, что не имеет права втягивать ее в свои проблемы. В конце концов, это может помешать ее работе. К тому же он справится и сам.
Курияма не беспокоит его уже давно, но фантазия журналистов рано или поздно иссякнет, и тогда разговора с ним Казуе не избежать. Приятного в нем будет мало.
Наверное, Казуя решил все сразу, как только увидел лицо Криса на фото. Просто ему было сложно сразу отказаться от расположения человека, который сумел стать для него авторитетом и разделил его мнение о том, что цель оправдывает средства.
Только вот решение сделать Криса объектом сплетен совсем не похоже на логичную и действительно важную цель. Курияма вряд ли поделится с ним причиной этого решения, но даже если он сделает это, Казуя не думает, что захочет ему помогать.
Он не станет узнавать о Крисе ничего, что может тому навредить.
Он будет всеми правдами и неправдами его защищать.
Май приносит на Хоккайдо настоящее весеннее тепло. Воздух переполняют ароматы цветущих деревьев и оживленный гул. Люди словно наконец-то выходят из спячки, и теперь по утрам Казуя бегает в парке недалеко от дома не один. Бодрый старик из соседнего подъезда, парень в модном спортивном костюме, тетушка лет сорока, не теряющая надежды заполучить стройное тело, — Казуя каждый раз посмеивается про себя, встречая их на дорожке. Отличная компания, хоть на память снимай.
Он бегает, размышляя о том, как мало продвинулся в своих поисках информации, которая может помочь Крису. Он не нашел ничего, что мог бы использовать против Куриямы, если тот попробует на него давить. Не нашел ничего о Крисе, даже когда пытался навести справки в его университете. Там словно вообще забыли о существовании такого игрока.
По сути, у Казуи осталось не так много выходов, и сейчас он использует не самый лучший из них: плывет по течению, ждет удобный момент, надеется на удачу.
Удача его любит. Иначе как объяснить тот факт, что однажды утром кто-то догоняет его в парке и спрашивает знакомым голосом:
— Я присоединюсь?
Казуя спотыкается от неожиданности и чуть не теряет равновесие, но Крис успевает схватить его за локоть. Там, где его ладонь касается рукава ветровки, тут же становится горячо — руки у Криса очень теплые, и Казуя отступает в сторону, разрывая прикосновение, чтобы момент не стал совсем уж неловким.
— Испугался? — мягко, как у ребенка, спрашивает Крис.
— Нет! — Казуя смеется, посмотрев в его встревоженное лицо. — Но не бегайте так за людьми, они же не я, они могут испугаться!
Крис выглядит смущенным и грустным. Ситуация выглядит смешной и нелепой. Радость, которая согревает изнутри, и любопытство, которое разгорается с каждой минутой все сильнее, — это слишком здорово, чтобы быть правдой.
Казуя окидывает Криса взглядом и уступает-таки любопытству.
— Откуда вы знаете, что я бегаю здесь?
Крис хмыкает и машет в сторону восточных ворот парка.
— Я наконец решил все вопросы с переездом. Живу тут рядом. Решил, что неплохо разминаться по утрам. Укреплять ноги. Потом увидел тебя.
— Совпадение? — Казуя скептически приподнимает брови.
— Совпадение, — соглашается Крис и приседает, растягивая мышцы. — Не против бежать со мной?
Казуя хочет задать ему еще пару десятков вопросов, но Крис явно показывает, что рассказал все, что собирался, и настроен заняться тренировкой, поэтому не против, нет.
Казуя мимоходом отмечает, что кроссовки у них одной фирмы (и что Крису идет не только форма Файтерс, но и простая спортивная форма тоже), и прищуривается.
— Только если вы не будете отставать.
Они пробегают пять полных кругов в приятном молчании, а потом делают растяжку и, не сговариваясь, идут в кафе на соседней улице. С утра там немноголюдно, пахнет свежей выпечкой, и Казуя не знает, что и думать, когда Крис угощает его кексами и горячим шоколадом. На языке вертятся дурацкие шуточки, но усилием воли он заставляет себя замолчать.
Крис ест, не меняясь в лице, но по тому, как медленно он это делает, Казуя понимает, что он растягивает удовольствие. Это совершенно неожиданно и мило, и он закрывает ладонью рот, чтобы не показывать, как сильно ему хочется улыбаться. Он не фанат кафе и сладостей, но за компанию с Крисом сможет с этим справиться. Это меньшее, что он может сделать для него.
— Миюки, — зовет Крис, и Казуя, вынырнув из своих мыслей, делает слишком большой глоток и обжигается. Крис вздыхает.
— Что тебя так беспокоит? — он задает тот же вопрос, что и Мияби, и Казуя чуть не выдает себя с потрохами, но вовремя успевает прикусить губу.
— Прости, если это личное, — Крис опускает глаза и ногтем скребет по столу. — Но если я чем-то могу помочь…
Казуя кривится. Даже если это Крис, даже если ему хочется рассказать ему все на свете, выдать свои слабости — это все равно что вытаскивать занозу из пальца. Выдавать их Крису неприятно вдвойне, потому что в его глазах Казуя хотел бы выглядеть человеком без слабостей.
Но у него все же получается перебороть себя и выбрать ту правду, которую он сможет сейчас рассказать.
— Хиттинг, — глядя куда-то в сторону и избегая взгляда Криса, говорит он. — Я уже полгода не знаю, что творится с формой. Просто чувствую, что что-то не то.
Крис выпрямляет спину и весь подбирается.
— Ты говорил с тренерами?
— Они сказали, что это временное, нужно просто тренироваться как можно больше, — Казуя не знает, почему это звучит, как жалоба. Ему не нравится, как это звучит.
Крис хмурится, и Казуя, наверное, хмурится тоже, потому что встретившись с его взглядом, Крис понимающе кивает и достает что-то из кармана ветровки.
«О господи», — Казуя не знает, что еще подумать, и начинает кашлять, чтобы замаскировать смех, когда видит знаменитую (легендарную!) черную записную книжку.
Крис вежливо приподнимает брови, щелкает ручкой и начинает писать.
— Посмотрим, что можно сделать, — бормочет он, перечисляя возможные упражнения.
«Просто предложите мне поотбивать вместе», — думает Казуя, но не вмешивается, чтобы не разрушить момент.
То, что Крис сохранил эту маленькую забавную странность, определенно будет веселить его еще долго.
«Он меня так с ума сведет», — ворчит Казуя про себя, понимая, как сложно будет вести себя собранно и серьезно.
Ему не очень хочется сопротивляться.
Канеко-сан, тренер по хиттингу, задумчиво потирает шею, когда Крис заговаривает с ним в тренажерном зале. Казуя, не прекращая упражнений, прислушивается к тому, что они говорят. Голос Криса звучит спокойно, Канеко-сана — виновато. До Казуи долетают обрывки слов, из которых он понимает, что лучше бы ему убраться куда подальше, пока не поздно. Предчувствия его не обманывают: поклонившись тренеру, Крис направляется к Казуе и подхватывает штангу, возвращая ее на подставку.
Казуя слизывает с верхней губы соленый пот, вытирает полотенцем лицо и упрямо молчит.
— Почему ты не просил помощи у тех, кто мог ее дать? — Крис не тратится на долгие предисловия и сразу переходит к делу. Казуя смотрит в сторону. Крис же прекрасно понимает, почему.
— Миюки, — Крис наклоняется и кладет руку ему на плечо.
— Что? — Казуя точно знает, что выглядит по-детски, но плевать, даже если это Крис.
— Пойдем на поле, — улыбается Крис, и Казуя нехотя поднимается со скамьи.
Крис зовет Отани и предлагает ему присоединиться к ним. Тот кивает и без лишних вопросов надевает футболку поверх майки без рукавов. Казуя присвистывает, видя такое взаимопонимание в бэттери. Хотя завидовать нечему — Отани в последнее время слушается и его, словно научившись наконец доверять кому-то хотя бы вполовину так же, как и себе.
Отани несет защиту для бэттера, Крис — биту и шлем, Казуя, прикинув, чего не хватает для полного комплекта, захватывает перчатку и мячи. Мендоза, качающий пресс, одобрительно показывает Казуе большой палец, и тот непонимающе отмахивается от него. Остальные игроки и Канеко-сан провожают их взглядом и возвращаются к работе.
В буллпене Крис ставит перед Отани защитную сетку, еще одну, для подач, — за спиной Казуи, и отходит в сторону, кивнув им:
— Начинайте.
Отани занимает позицию и поднимает руки, Казуя представляет пластину дома, занимает позицию и сгибает в коленях ноги, пытаясь расслабиться. Это не так-то просто сделать, зная, что Крис не сводит с него глаз.
Замах, бросок, бешеный свист мяча и мягкий удар в сетку. Конечно, Казуя промахивается, и это раздражает, и он хочет еще подачу, и еще одну, пока бита не заденет упрямый мяч.
— Давай еще, Кума-кун! — дразнится он, вспоминая старое прозвище Отани.
Тот неожиданно улыбается и, получив от Криса еще один одобрительный кивок, бросает чендж-ап. По сравнению с фастболом он выглядит очень медленным, и Казуя довольно ухмыляется, замахнувшись, как ему кажется, в самый подходящий момент.
Он промахивается и с досадой кричит. Крис подходит чуть ближе и выглядит очень серьезным. Отани выглядит очень довольным, и Казуя готов размахивать битой хоть до утра, лишь бы стереть это выражение с его лица. Ну и потому что ему, несмотря ни на что, весело. Может, стоило с самого начала отбивать не одному, а так.
Они тренируются до тридцати подач. Двадцать из тридцати — чендж-апы, которые Отани выучил совсем недавно, поэтому Казуя решает, что Крис решил убить двух зайцев одним махом и потренировать их обоих. Это мудрое решение. Наверное. Казуя не знает, что было бы проще — тренироваться вдвоем или втроем.
— Отлично подавал, — Крис хлопает Отани по плечу, что-то шепчет ему на ухо, и тот, натянув кепку на глаза, послушно уходит, прихватив с собой шлем Казуи. Казуя закатывает глаза, глядя на это представление.
— Вы его заколдовали, Крис-сэмпай? — шутит он.
— Я ему доверяю, — отзывается Крис, и неожиданно в его словах слышится упрек Казуе. Казуя насупливается и нетерпеливо спрашивает:
— Ну и как вам моя форма?
— Ужасная, — улыбается Крис. — В школе ты отбивал иначе. Пытался кому-то подражать или сам придумал?
Казуя довольно ухмыляется.
— Сам!
Следующие минут десять он рассказывает о всех бейсболистах с крутым хиттингом, которые навели его на мысль о том, что нужно придумать свою собственную форму, а Крис терпеливо его слушает. Он выглядит так, словно ему действительно интересно, и это приятно. Казуе нечасто удается с кем-то поговорить о себе. Во многом потому, что он сам не спешит раскрываться. Но с Крисом это сделать легче, чем с другими.
Казуя как-то теряется, когда Крис подходит вплотную и кладет руки ему на бедра.
— Покажи мне, — просит он и отступает Казуе за спину, крепко фиксируя ладони.
— Что? — Казуя переходит на шепот, не в силах справиться с пересохшим от неожиданности горлом.
— Покажи, как ты отбиваешь, — спокойно повторяет Крис, и Казуя думает, что ни разу в жизни не пытался изобразить отбивание вот так. Но он слушается и поворачивает корпус, делает короткий замах.
— Еще раз, — голос Криса раздается прямо над ухом, и Казуя смеется, потому что это щекотно.
— Что вы вообще хотите увидеть, Крис-сэмпай? — он оборачивается, пытаясь заглянуть в лицо Криса, но тот разворачивает его обратно.
— Не отвлекайся.
Казуя хихикает и не отвлекается. Ему страшно любопытно, всегда ли Крис помогает людям так, где-то на задворках памяти маячат тренировки Криса и Савамуры, где обязательным атрибутом тоже был такой плотный… контакт, а дальше мысли убегают вскачь, потому что Казуя получает сейчас даже больше внимания, чем обычно достается питчерам.
— У тебя небольшой рассинхрон в движениях. Нужно практиковаться чаще и четко представлять форму, — перечисляет его недостатки Крис, а Казуя кивает, не прекращая улыбаться, и гадает, за что ему все это…
...Возможно, это нужно для равновесия, решает он час спустя, когда его вызывают в кабинет менеджера Куриямы.
У менеджера Куриямы такое лицо, словно он давно уже плохо спит. Мешки под глазами, землистого цвета кожа, усталый невыразительный взгляд — ни следа того обаятельного человека, который когда-то зацепил Казую своей энергией и уверенностью в себе. Сцепив пальцы, он опирается на них подбородком и встречает Казую коротким кивком.
— Добрый вечер, — Казуя осторожен: его застали врасплох, ему нечем крыть. Несмотря на решение отказаться помогать менеджеру, он опасается, что открытая конфронтация только навредит. Его единственный выход — найти способ нанести ответный удар.
— Хотелось бы верить, Миюки-сан, — у Куриямы даже голос звучит устало. Казуя гадает, что же случилось. Они не общались лично с зимы, но он часто видел менеджера на трибунах, и ему казалось, что тот вполне полон сил. Возможно, он просто хотел так думать.
Сидящий перед ним человек выглядит уязвимым. Думать о нем так опасно, но Казуя все равно испытывает странную смесь сочувствия и недоумения. До тех пор, пока Курияма не начинает говорить.
— Я думал, что мы хорошо понимаем друг друга, Миюки-сан, — Курияма неприятно улыбается, и Казуя копирует его улыбку в ответ. — Помню, я просил о помощи. Вы не забыли, о чем я вас просил?
Казуя сглатывает и качает головой.
— Нет.
— Так в чем же проблема, Миюки-сан? — Курияма ерзает в кресле, словно едва сдерживает раздражение. Казуя кривится и сочиняет самую дурацкую отмазку из всех возможных.
— В том, что... Такигава-сан оказался не так прост, как я думал.
— Вот как, вот как, — Курияма покачивает головой почти сочувственно. — Неужели сложно восстановить былые связи? Школьная дружба уже ничего не значит?
Казуя вздрагивает, не ожидав, что дело примет такой оборот, но быстро берет себя в руки. Конечно, менеджер знал, он же читал статьи, в которым черным по белому было написано, что Крис окончил Сэйдо. Возможно, он попросил Казую об услуге именно поэтому. Но разве вернуть доверие не сложнее, чем завоевать его, едва познакомившись?
— Должно быть, возникло недоразумение, — как можно спокойней возражает Казуя. — Такигава-сан и я никогда не были друзьями. Я просто... играл вместо него.
— Вот как, — повторяет Курияма и как будто удовлетворенно откидывается на спинку кресла. — Я понимаю. Но время не стоит на месте, и нужно поспешить, вам не кажется, Казуя-сан? Вы же не хотите, чтобы теперь он играл вместо вас?
Казуя едва не бросает, что он не против, что они все равно будут играть вместе. Но он не самоубийца и не сорвется, как бы сильно ни напрягал его разговор и пренебрежительный тон, с которым Курияма говорит о Крисе.
— Прошу прощения. Дайте мне еще немного времени, — просит он, обещая, что найдет, за что зацепиться, чтобы выйти в этой ситуации победителем.
— Вы уж постарайтесь, Миюки-сан.
Казуя встает, кланяется, и уже собирается уходить, когда Курияма резко встает и подходит к нему. Он сжимает Казую за плечо и внимательно заглядывает ему в глаза.
— Сложно противиться их очарованию, ведь так? — с совершенно ясным взглядом спрашивает он.
— Простите? — Казуя улыбается явно криво, но это единственное оружие, которому он доверяет на все сто. Он может спрятаться за свою улыбку, как за щит, для этого она и нужна.
— Это вы простите, — загадочно улыбается Курияма и разжимает руку. — Доброго вечера, Миюки-сан.
Казуя покидает его кабинет и замирает у закрытой двери. Руки вдруг холодеют и начинают дрожать, и он обхватывает себя за плечи, пытаясь успокоиться.
Он не напуган, нет.
Кажется, что-то подобное с ним уже было.
Он очарован?
Черт возьми, да.
Эта простая истина оглушает, как налетевшая на берег и смывшая все за собой волна.
Казуя как в тумане бредет по коридору и даже не извиняется, когда задевает плечом кого-то, вышедшего из-за угла.
Только слышит словно издалека чей-то — свой — невеселый смех.
Канон: Daiya no A
Автор: Laliho.
Иллюстратор: KirioSanjouin
Беты: DraKoshk-a, Скотч
Пейринг: Такигава Крис-Юу/Миюки Казуя, Миюки Казуя/ОЖП
Категория: слэш, гет
Жанр: мелодрама
Рейтинг: PG
Размер: 13700 слов
Саммари: С опозданием на десять лет у Миюки появляется шанс сразиться с Крисом за место основного кэтчера.
Примечание: постканон
Предупреждение: повествование в настоящем времени, оос японского бейсбола и не только, все совпадения почти случайны
Ссылки для скачивания: .txt || .doc (без иллюстраций) || .doc (с иллюстрациями) || .pdf (c иллюстрациями)
На восьмой год Казуи в профессиональной лиге его первая и единственная команда впервые за четверть века выбирается за границу. Для газет и телевидения это повод подготовить пару-тройку материалов на тему, для него — всего лишь очередные сборы, которых было и будет еще много, поэтому нет смысла относиться к ним по-особенному, есть смысл выжать за две недели из себя максимум.
Пеория по сравнению с Хоккайдо полна контрастов. Ночью в ней холодно, а днем — беспощадная жара. После тренировок Казуя возвращается в отель наперегонки с болтливым шорт-стопом Накашимой и поражается тому, каким морозным выглядит покрытое колючими звездами небо. В разгар дня оно плавится в лучах белого солнца, и кажется нереальным, что через несколько часов город остынет почти до нуля.
Все в Файтерс тренируются по индивидуальной программе, чередуя тренажерный зал с игрой в поле под вспышки фотокамер и любопытные шепотки местных, для которых японская команда в диковинку. Иногда они пересекаются с Маринерс и Сан-Диего Падрес, которые уже давно облюбовали для предсезонной подготовки этот комплекс, и короткие беседы с их игроками — лучшее, что Казуя может пожелать. Он впитывает в себя их советы, впитывает их подход к бейсболу и верит, что в будущем это ему еще пригодится. В конце концов на Японии Казуя останавливаться не собирается.
Он не задумывается об отдыхе ни на минуту. Ближе к полудню, до первой тренировки, и по вечерам, когда большинство игроков запираются в номере и пересматривают старые фильмы, он достает биту и тренирует замах на полупустой парковке за отелем.
Всеобщее внимание приковано к Отани, их гениальному бывшему школьнику, который весь первый год мерил шагами аутфилд, а теперь нацелен на место стартового питчера. Казуя что-то вроде бесплатного приложения к нему: ловит его подачи, ходит с ним на пресс-конференции, дает журналистам комментарии о его состоянии и, несмотря на полное его к тому равнодушие, не перестает хвалить.
Это ему только на руку. Можно спокойно, не опасаясь, что кто-то раздует из мухи слона, заниматься решением собственной проблемы. Искать форму, которая позволит отбить лучший мяч.
К сожалению, пока лучший метод — тренироваться, пока не почувствуешь: что-то изменилось. Говорят, рано или поздно у каждого игрока наступает такой кризис, но Казуя думает, что это значит лишь что пришло время двигаться дальше, выходить за рамки просто хорошего бэттера. Это — его главная цель. Он не может стоять на месте, если хочет ее достичь.
— Бедра двигаются просто ужасно, — бросает как-то утром, незаметно подойдя к нему, Сайто, первый питчер, с которым Казуя играл в основном составе в бэттери, и его сосед по номеру до конца февраля. Сайто выглядит невыспавшимся и недовольным, и Казуя запоздало понимает, что дополнительные тренировки вошли в привычку не только у него.
— Ацу-сан сказал, менеджер желает тебя видеть, — хмуро добавляет Сайто, явно намекая, что менеджер всегда желает видеть только Казую, что подозрительно, как ни крути.
Казуя пожимает плечами и вытирает полотенцем лицо. Пусть думает, что хочет, дела Казуи его не касаются.
— Не ранняя ты у нас пташка, — Казуя улыбается, а Сайто возмущенно шипит на его слова.
Надо будет позже узнать, над чем он работает.
А пока нужно спешить. Менеджер не любит ждать.
*
У менеджера Куриямы молодое красивое лицо. Едва заметные морщинки в уголках глаз, проницательный открытый взгляд. Его легко можно перепутать с игроком, когда он приходит на тренировку и гоняет филдеров, ловко отбивая самые неудобные для ловли мячи.
Тот, кто в бейсболе недавно, решит, что перед ним просто новичок, с которым не стоит считаться. Тот, кто вертится в бейсбольном мире хотя бы лет пять, знает, что в случае с Куриямой внешность обманчива как никогда. С ним команда дважды за четыре года выходила в Японскую серию и давала бой клубам Центральной Лиги. «Восстала, как феникс, из пепла», — пишут некоторые журналисты. «Просто использует ресурсы максимально эффективно», — считают Казуя, сам Курияма и опытные, внимательные игроки.
С первого дня Курияма ведет себя так, словно точно знает, что лучше для Файтерс. Казуя привык ему верить, потому что видит разницу между тем, что было, и тем, что есть сейчас. Методы Куриямы эффективны, этого достаточно, чтобы положиться на них. Думать о результате и мыслить расчетливо и трезво — так живет он, так Казуя живет сам.
— У меня к вам просьба, Миюки-сан, — подчеркнутая вежливость в их отношениях может показаться лишней, но Казуе было бы неприятно, исчезни она однажды. Она означает, что его признают равным, с ним считаются, он так же расчетлив в глазах менеджера, как тот — в его глазах.
— На Окинаве на сборах будет еще один кэтчер, — продолжает Курияма неспешно. — Двадцать семь лет, загадочная история в прошлом, сын знаменитости, играл в одной из низших американских лиг, но почему-то очень рвался в Японию. Играл за вторую команду в Чибе, но, думаю, у нас для него тоже найдется место.
Казуя вертит в руках бутылку с минералкой, которую менеджер предложил ему как спасение от сухой аризонской жары, и не особенно прислушивается к столь длинному вступлению. Этикетка шуршит и отстает от покрытого холодным конденсатом пластика, когда он, задумавшись о том, как похожи у разных игроков могут быть истории, сжимает бутылку слишком сильно.
— Вы в команде давно, — Курияма внимательно вглядывается в его лицо. — Думаю, понятно, что на его прошлом можно неплохо поднять нам рейтинг. Лишнее внимание нам не повредит. К тому же играть он умеет, посмотрим, можно ли использовать для команды еще и это.
Казуя не совсем понимает, зачем им еще больше внимания, ведь дела у команды идут неплохо, но Курияма не раз доказал, что даже его нелогичным на первый взгляд решениям можно доверять.
— И какова моя задача? — быстро переходит к сути дела Казуя. Не хватало еще, чтобы менеджер заподозрил его в сомнениях.
— О, всего лишь в том, что получается у вас лучше всего, — Курияма улыбается. — Подружитесь с ним. Заставьте себе доверять. Узнайте, что случилось с ним в прошлом. А потом мы придумаем, как использовать это с максимальной пользой.
Казуя кивает и не подает виду, что втираться в доверие к кэтчерам для него внове. Обычно он имеет дело с питчерами и ведет с ними задушевные беседы о прошлом, только если это поможет улучшить их подачу. Слишком личные разговоры во всех остальных случаях — лишнее, бейсбол их работа и не более того.
Интересно, какой он, этот кэтчер? Получится ли завоевать его доверие лестью, или, может, нужно будет поиграть с ним в заклятых друзей?
Может ли кэтчер быть интереснее питчера? Если он не по-настоящему силен, то вряд ли. Но если да...
— Понял, — говорит Казуя, решив, что у него достаточно времени, чтобы придумать оптимальный план для достижения цели, обозначенной менеджером. — Данные на него у нас есть?
— Конечно, Миюки-сан, — Курияма протягивает ему неподписанную белую папку, весь их разговор пролежавшую на столе. Листы горячие, словно отпечатаны только что, но, может, виновата пропитавшая все кругом духота. Казуя быстро перебирает их, выхватывая заголовки и цифры. Данные разрозненные, статьи маленькие и по большей части старые.
Руки у Казуи едва заметно дрожат, когда он добирается до конца.
— У вас скоро индивидуальная тренировка? — Курияма довольно потягивается в кресле, упершись ладонями в столешницу из светлого дерева, и, кажется, ничего не замечает.
Казуя поднимает на него взгляд.
— Да, хочу посмотреть, как дела с чендж-апом у Отани.
— Ясно, — Курияма встает. — Ну тогда поспешите.
Казуя поднимается следом. Папка выскальзывает из его рук, листы рассыпаются веером. Ужасно неловко и так некстати.
— Не перенапрягайтесь, — в голосе менеджера ни капли заботы, скорее предупреждение. Казуя знает, почему. Он полезен только пока может выполнять свою работу. Он должен быть лучше всех кэтчеров, если хочет попасть на поле.
И ему только что подарили еще одну причину желать этого еще сильней.
Все по-честному. Никаких детских игр. Надейся на себя. Оступившись, вини лишь себя. Но лучше не оступайся, а побеждай.
— Всего доброго, — Казуя кланяется и, кое-как собрав кипу листов в растрепанную стопку, выходит за дверь.
Только оказавшись около двери в тренажерный зал, он позволяет себе взглянуть на копию статьи, что лежит поверх остальных.
С фотографии, которой больше десяти лет, на него смотрит с уверенной и спокойной улыбкой Такигава Крис.
*
— Меня переводят в фарм-команду, — угрюмо сообщает вечером Сайто и отрывает от планшета взгляд. На экране все еще идет какой-то фильм, и блики скользят по его лицу, делая его совсем жутким. Казуя рассеянно смотрит и кивает в ответ, все еще занятый мыслями о Крисе. Они не покидают его с момента, когда он сидел, дожидаясь Отани, и просматривал материалы, полученные от Куриямы, еще раз. Он и подачи ловил словно на автомате, вопреки всем попыткам отвлечься и думать о настоящем, а не о том, как внезапно сошлись их с Крисом пути.
Вернувшись после тренировки в номер, Казуя сразу же полез в сеть в надежде, что найдет что-то еще, и даже не обратил внимания на Сайто, хотя как кэтчер просто обязан был хоть немного с ним поговорить.
Информация — одна из немногих вещей, до которых Казуя голоден всегда. Хорошие соперники — единственные люди, которые могут отвлечь его настолько сильно, что он забудет о своей слабости перед питчерами. Такигава Крис — единственный кэтчер, которого он когда-то считал сильнее себя, и ему хочется узнать о нем как можно больше, прежде чем они встретятся.
— Говорят, не хотят сажать на скамейку, — Сайто продолжает несмотря на молчание Казуи. — Якобы игровая практика — лучшее, что я могу сейчас пожелать.
— Это не так? — Казуя наконец отвлекается от своих мыслей. — Ты не считаешь, что это отличный шанс?
— Шанс для чего?
— Отработать подачу. Ты совсем перестал использовать курв, а ведь раньше он нас не раз выручал. Стань лучше и возвращайся.
— Не думаю, что вернусь в основу, пока есть Арихара и Отани, — Сайто настроен донельзя мрачно. Казуя даже не может сказать, что тот не прав. Отани и Арихара молоды, а Сайто через два сезона будет уже тридцать. Он невысокого роста, и, пусть и лучше всех в команде контролирует мяч, с новым поколением высоких и сильных игроков соперничать ему будет только сложней.
Казуя не собирается лгать, но лжет вопреки этому желанию, просто потому что привык поддерживать именно так.
— Я тоже думаю, что тебе лучше будет играть, а не сидеть на скамейке, — повторяет он слова тренера. — Покажи себя, и ты сам не заметишь, как вернешься в первую команду. У нас не так много хороших реливеров. Ты же знаешь. Это твой шанс.
Сайто недоверчиво смотрит на него и бормочет: «Да что ты вообще знаешь о втором составе?» Казуя пропускает это мимо ушей. Главное, что Сайто больше не хмурится, а значит, поверил и упрямится лишь по привычке.
— К тому же, — добавляет он, — так ты успеешь познакомиться с новым кэтчером. Говорят, его собираются поднять до основной команды. Станешь с ним бэттери, и увеличишь свои шансы вернуться как можно скорей.
Сайто скептически закатывает глаза и возвращается к своему фильму. Вот так всегда. Скажет пару фраз и снова уходит в свои мысли. Никогда не раскрывается до конца. Но Казуя не был бы собой, если бы сразу же отступал.
— Эй, Сайто-кун, — вкрадчиво тянет он. — Подружись с ним. Не пожалеешь, — он почему-то очень верит в эти слова, хотя произносит их необдуманно, полушутя.
Сайто молчит, и Казуя снова утыкается в бумаги, словно они могли за полчаса измениться и обрасти новыми фактами. Конечно, ничего нового нет. Идеальная игра в младшей и средней школе, травма в старшей, два блестящих года в университетской команде, потом тишина и, наконец, появление в команде американской Майнор Лиги. Череда из взлетов и обидных падений, о последнем из которых Казуя ничего не знал, потому что перестал следить за карьерой Криса, когда начал играть в профессиональной команде, почти сразу после выпускного.
Школьная жизнь закончилась, игры в дружбу тоже. Он принял предложение от команды с Хоккайдо, потому что это казалось ему правильным местом, где можно начать новую жизнь.
Время обесцветило когда-то яркие воспоминания, он принял это и отпустил. Из старых товарищей остались лишь Курамоти да Набе, с которыми они видятся раз в полгода, а то и реже. Но даже их Казуя не пытается удержать.
Предстоящая встреча с Крисом кажется ему звонком из прошлого, который нельзя оставить без ответа, как бы ни хотелось просто сделать вид, что его не было.
Они не были друзьями в школе, а теперь он и подавно не представляет, как можно с Крисом дружить. Разве Крис не из тех людей, которые держатся в стороне и не сближаются сильно ни с кем, какими бы доброжелательными ни казались? Казуя заметил это с самого начала и никогда не пытался стать исключением из правил и что-то изменить.
— Хватит думать так громко, — подает голос Сайто и кидает в Казую подушкой. — Боишься, что новый кэтчер справится с Отани лучше, чем ты?
Казуя с легкостью уворачивается и качает головой. Не боится, конечно нет.
Ждет и не знает, чего ждать, — вот как правильно.
— Отани ты не нравишься, — продолжает гнуть свою линию Сайто, и это похоже на маленькую месть.
Но он прав.
Когда они прибрали в позапрошлом сезоне к рукам Отани, он тоже должен был с ним подружиться, завоевать доверие и не дать юной звезде Кошиена перебраться в Америку, которая страстно того желала. В итоге оказалось, что от Казуи не зависело ничего.
Отани слишком хорошо умел думать сам. Сам решил остаться в команде, сам попросил тренера питчеров научить его новой подаче, сам отбивался на пресс-конференциях от назойливых журналистов. Курияма решил, что Казуя справился, и стал больше ему доверять. Отани, казалось, было плевать на все, кроме возможности играть и становиться лучше. Казуя не мог не восхититься.
«Я думаю, что он — особенный», — сказал он репортеру об Отани во время недавнего интервью. Конечно же, Казуя не пояснил, почему, предоставляя СМИ додумать это самостоятельно. Это их работа — сочинять красивые небылицы, в которые все поверят. Его работа — заставлять героев этих небылиц сиять.
И из всех питчеров, с которыми он работал в последние два года, — а кроме Отани это еще Арихара и Сайто, Мендоза и Мартин, и два десятка других, которые не сумели закрепиться в основе и стали питчерами для тренировок, — именно Отани самая большая и интересная его проблема. Казуя никому не хочет его уступать.
Он улыбается неожиданно пришедшей в голову мысли.
Было бы занятно побороться за Отани с Крисом.
Казуя никогда не дружил с ним, но отлично помнит, как хотел посоперничать и упустил эту возможность, не заметив травмы Криса и просто получив его место без всякой борьбы. Это воспоминание даже сейчас отдает горечью и разочарованием, которые смогли ненадолго выбить его из колеи.
Конечно, сейчас они поменялись местами, и ничего не гарантирует, что Крис ответит на его вызов. Но теперь он здоров, а значит, Казуя сделает все, чтобы использовать свой шанс сполна.
*
Окинава встречает Казую сырой прохладой и порывистым ветром, от которого не спасает ни кепка, ни капюшон. Но это приятнее, чем Аризона, теплее, чем Хоккайдо, и это Япония, которая за две недели стала казаться такой далекой и родной. Это Окинава, которая в его памяти навсегда связана с безумной поездкой три года назад, когда Курамоти вытащил его во время перерыва в чемпионате на ее пляжи. Они обгорели за один день, наелись вкуснейшей рыбы, и напряжение, которое постоянно накапливалось к середине сезона, отпустило. Хороший был отпуск, несмотря на то, как потом облезала кожа и чесался нос.
Телефон оживает, едва Файтерс прибывают на базу. Пишет Мияби. Она тоже здесь, работает над материалом о подготовке команд к сезону.
«Встретимся скоро», — то ли утверждает, то ли спрашивает она, и Казуя улыбается, вспоминая ее голос, короткие пушистые волосы и маленькие ладони, которые так приятно сжимать в руках. Накашима, который постоянно отпускает шуточки по поводу того, какой он тормоз, раз до сих пор не женился на Мияби, готовится произнести очередную глупость.
Казуя отмахивается от него и немного отстает от команды, набирая ответ.
Он соскучился, но пишет только короткое: «Ладно». Мияби не из тех, кто цепляется за слова. Это одна из причин, по которой их отношения смогли вырасти в нечто долгое и серьезное, что для Казуи никогда не было обычным делом.
Они похожи: оба одержимы своей работой и, когда одному из них плохо, не лезут друг другу в душу, предпочитая молчаливую поддержку пустым разговорам. Встречаются пару раз в месяц, когда позволяет график, и Казуя ни разу за те годы, что они вместе, не слышал от Мияби ни слова упрека в том, что он совсем не уделяет ей внимание. Разве что в шутку, но не более того.
На самом деле он считает, что она намного лучше чем он. Самостоятельнее. Мудрее. Он понятия не имеет, почему она рядом с ним, а не с тем, кто даст ей больше, чем может дать он.
Мияби легко далось признание, что она любит его. Это было так смело, так спокойно, что почти ошеломляло. Он до сих пор не сумел дать ей хотя бы немного похожий на ее признание ответ.
Но она точно входит в число самых важных для него людей. Он не хотел бы ее потерять.
«С тебя ужин, с меня — новости», — даже когда Мияби пытается командовать, она всегда предлагает что-то взамен. Она не умеет только брать.
Когда Казуя готовит для нее, и они собираются за столом, это очень похоже на семью. В такие моменты он может признать, что скучает по дому, даже если возвращение туда неизменно означает щемящую тоску при встрече с отцом.
Казуя отправляет Мияби подмигивающий смайлик и убирает телефон.
Он мог бы написать ей о том, что у них новый кэтчер, его школьный сэмпай, но отчего-то не пишет.
Ему хочется, чтобы то почти забытое ощущение предвкушения и ожидания, что не отпускало его в последнюю неделю, принадлежало только ему.
*
Казуя задолго до тренировки решает, что скажет Крису при первой встрече. Какое выражение придаст лицу, как улыбнется, каких ноток добавит в голос. Как словно невзначай пригласит его вечером выпить за встречу старых знакомых. Идеальный план, Крис настолько хорошо воспитан, что просто не сможет отказаться, да и ностальгию по временам школьной юности никто не отменял. Слово за слово Казуя сотрет годы молчания, что разделяют их, и заполнит их рассказами о настоящем и размышлениями об будущем. Лучше и не придумаешь, он не сомневается.
Увлекшись, он забывает добавить в план запасные пункты на случай, если Крис его не узнает. Или если им удастся встретиться не сразу, и когда это произойдет, они будут соперниками: Крис кэтчером второго состава, Казуя — пятым бэттером основы, которому не удастся отбить ни один крученый мяч Сайто, в считанные дни сыгравшегося и с новым напарником, и с новой командой.
Когда это происходит, Казуе не до приветствий и ностальгических чувств. Он смотрит только на Сайто, который обещает ему множество увлекательных открытий с горки, и мысленно ругается с собой, ненавидя себя за неспособность нормально отбить.
После двух страйков Казуя отправляет мяч прямо на первую базу и получает аут. Возвращаясь к своей команде, он бросает взгляд на Криса, но тот тоже смотрит только вперед и не обращает внимания ни на кого кроме своего питчера.
Крис собранный, спокойный, Казуя не может вспомнить, был ли он таким раньше, хотя, наверное, был. Его голос стал ниже и громче, а плечи — шире, вот и все, что на первый взгляд изменилось.
«Он меня не узнает?» — эта мысль посещает Казую каждый раз, когда Крис выходит на биту и улыбается ему, не говоря ни слова, как незнакомцу.
После игры тренер второй команды, Танака, долго о чем-то беседует с тренером Ацузавой, и Казуя наблюдает за ними, слушая в пол-уха, как тренер по бэттери, Такахаши, просит его быть внимательнее с Мендозой, его сегодняшним партнером и, возможно, стартовым питчером Файтерс на начало сезона. Сам Мендоза излучает дружелюбие и гостеприимство — не обращает внимания на плохо скрываемую враждебность Сайто и ловко, как только он умеет, устанавливает с Крисом контакт.
Наблюдать за ними занятно. Мендоза выше и крепче, но когда он хлопает Криса по плечу, тот легко выдерживает силу его удара. Казуя видит Криса только со спины, но уверен, что сейчас на его лице полная вежливой заинтересованности улыбка. Широкие плечи расслаблены, влажные волосы у шеи завиваются сильнее, чем обычно, на форменных штанах рыжая грязь после скольжения к базе. Совершенно не обязательно было так рисковать, но Крис сделал это с таким удовольствием и азартом, что даже базовый развел руками и рассмеялся, изображая попытки вывести его в аут.
Пусть они до сих пор не сказали друг другу ни слова, на душе у Казуи на редкость легко, учитывая, что собой он крайне недоволен. Он подумывает, как бы подгадать момент и отвлечь Мендозу от Криса на кого-нибудь еще.
— Ты слушаешь, Миюки-кун? — Такахаши прослеживает направление его взгляда и хмыкает. — Изучаешь соперника?
Казуя кивает и, рассмеявшись, проводит рукой по волосам.
— Раскусили меня, Такахаши-сан. Как он вам?
Такахаши задумывается, пожевывая нижнюю губу. Казуя оглядывает поле, заприметив в дальнем его конце Отани и Кондо, второго кэтчера основы, перебрасывающих друг другу мяч.
— Он хорош. Но не понимаю, зачем он там, когда есть ты и Кондо, — говорит наконец Такахаши. — К тому же Шимизу уже давно вырос из второго состава, если кого и поднимать в основу, так это его.
Казуя улыбается в ответ на его слова. Такахаши совсем не знает Криса. Не пройдет и месяца, как он станет самым его большим поклонником, Казуя готов поспорить, что так и будет.
— Вы еще не все видели, Такахаши-сан, — замечает он, и, извинившись, бежит к Отани. Говорить о Крисе, конечно, приятно, но питчеры должны быть важнее всего.
Казую злит, что Отани снова почти демонстративно отказывается от работы в связке с ним. Раньше Казуя бы отшутился, сказав, что стал слишком стар, чтобы понять нынешнюю молодежь, что Кондо видней, что творится в душе Отани, и так тому и быть. Но сейчас он думает, что игра Отани в независимость затянулась.
Ему не хотелось бы, чтобы упрямство Отани превращалось в еще одну проблему. Хватит и того, что Крис увидел Казую на бите. Он не мог не заметить, как нестабильна его форма, как несвободно двигается его тело.
Казуя сам удивлен охватившим его злым азартом, что пришел на смену уверенности в себе и — как ему казалось — профессионализму, который позволял делать свою работу качественно, но не сгорать на ней.
Он думает, что бейсбол уникален, раз до сих пор не перестает его удивлять. И не хочет уступать, не хочет выглядеть в глазах Криса слабым. Желает предстать перед ним как можно опасней, круче, сильней.
Отани недовольно хмурится, видя, что Казуя направляется к ним, и губы невольно растягиваются в улыбке.
«Мы еще посмотрим, кто кого!» — думает Казуя то ли о до жути упрямом питчере, то ли о кэтчере, который, не успев появиться, начал что-то незаметно менять в его жизни.
*
«Черт!» — Казуя бьет кулаком в кафельную стенку и вскрикивает, едва не ссадив костяшки пальцев. Шум воды заглушает звук, и даже будь в душевой вся команда, никто бы не обратил внимание на маленький кризис в его профессиональной жизни.
«Вот осел упрямый!» — со свирепым восхищением думает Казуя, бешено намыливает волосы и замирает, запустив в них ладони. Пар затапливает душевую кабинку, перед глазами без линз все расплывается, тишина полупустой раздевалки успокаивает, но не настолько, чтобы не хотелось утопить Отани в ближайшей раковине.
Этот паршивец заявил, что тренироваться с Кондо ему удобнее, к тому же он надеется, что так тренеры поймут, что поднимать в основу нового кэтчера не обязательно. Кэтчер не первой свежести вроде Криса Отани совершенно не нужен, хватит и Казуи.
«А о других питчерах ты не думал?» — у Казуи разве что веко не дергалось, пока Отани расписывал, как ему будет хорошо в новом сезоне, если к его желаниям прислушаются. Нет, конечно, тот понимал, что это не школьный бейсбол и он больше не ас, но также он понимал, что будет в основе и что на него надеются, а значит, могут позволить ему многое.
«Ты же сам понимаешь это, Миюки-сан». — Выражение лица Отани не изменилось ни капли, пока он это говорил.
Казуя понимает, что со своей стороны Отани очень даже прав. Ему и правда могут позволить многое, большая часть внимания, которое получает Файтерс, направлена на него.
Только вот Отани не понимает, что Крис лучше Кондо. Это можно заметить даже по одной тренировочной игре. И Крис станет еще лучше, Казуя уверен. Он не знает, почему Крис шел к высшей лиге так долго, но не слепой и видит, что тот не растерял ни одного из своих умений, а только развил их. Он все еще отдается игре целиком с одной лишь целью — вывести всех раннеров в аут и победить, но сейчас, если у него будет Файтерс, ему не придется больше так отчаянно рисковать. Он сможет просто показывать, на что способен. Казуя уверен: не найдется того, кто не оценит это.
Именно поэтому его так раздражает слепота Отани. На него возлагают столько надежд, а он не видит дальше своего носа. Даже не пытается.
Досаду Казуи усугубляет еще и то, что, отвлекшись на Отани, он так и не поговорил с Крисом. Упустил шанс в самый первый день, даже зная, что дальше будет сложнее пересечься, пока — если — Криса не переведут в основу.
«Черт!» — Казуя смывает мыльную пену и обматывает полотенце вокруг бедер, спеша покинуть раздевалку как можно скорее, чтобы не пересекаться ни с Отани, ни с Кондо, да вообще ни с кем.
— Какой шумный сегодня наш Казуя, — нараспев тянет знакомый голос, и Казуя, резко обернувшись, встречается взглядом с Мендозой. Тот сидит, развалившись, на лавке, и дружелюбно его рассматривает. — Мы уж думали, ты никогда не закончишь бушевать.
— Мы? — Казуя приподнимает брови. Мендоза показывает ему за спину с лукавой улыбкой и подмигивает тому, кто стоит там.
Казуя оглядывается и замирает с недоверчивым выражением на лице. Но потом берет себя в руки и улыбается.
— Привет.
— Привет, — отзывается Крис.
*
— Мендоза-сан, с вас на сегодня хватит, — мягко замечает Крис и отодвигает бокал Мендозы к себе. Тот осоловело смотрит на него, словно не совсем понимая его речь, но не протестует.
— Пойду проветрюсь, тут так душно, — говорит он и, покачиваясь, двигается в сторону выхода. Крис порывается проводить, но Мендоза только отмахивается.
— Поболтайте пока без меня, ребятки, — говорит он, и Казуя смущенно хватается за бокал. Улыбка сама растягивает губы, он ничего не может с ней поделать, и виноват в этом не алкоголь.
— Интересный питчер, — глаза Криса загадочно блестят, и Казуя хмыкает. Крис отвечает ему вежливой улыбкой и продолжает: — Интересный человек.
— Вы даже не представляете, насколько, — отзывается Казуя и замолкает. Крис допивает свое пиво. Бармен вопросительно смотрит на них, и Казуя заказывает еще.
Беседа явно не клеится. Пока Мендоза был с ними, неловкости не было, а сейчас она разливается в воздухе холодной липкой тишиной.
— А вы… — Казуя пытается подобрать слова. Крис смотрит на него и терпеливо ждет. В голове проносятся какие-то обрывки разговоров из прошлого, Казуя пытается найти, за что бы зацепиться, что бы сказать, чтобы не выглядеть дураком.
— Савамура! — наконец выуживает из закоулков памяти он и торжественно смотрит на Криса, который одновременно с ним тихо сказал: «Бейсбол». Казуя чувствует, как ему становится жарко от того, какую глупость сморозил. Пульс стучит в ушах и словно повторяет: «Ну и дурак ты, Миюки Казуя», — голосом Савамуры, чьим же еще.
Крис, впрочем, не спешит над ним смеяться. Лишь задумчиво вертит в руках бокал и улыбается каким-то своим мыслям, Казуя не понимает, какая это улыбка: грустная или веселая — она незнакомая.
Казуя думает, что вспоминать прошлое, наверное, не самое лучшее решение сейчас, когда они только встретились. К тому же их связывает теперь не только старшая школа и глупый шумный питчер, который когда-то смог помочь Крису, хотя сам Казуя сделать это не смог.
— Давайте расскажу вам о команде? — идея приходит легко и неожиданно, и Казуя мысленно хвалит себя за находчивость. Крис переводит взгляд на него — в нем сквозит благодарность — и кивает.
Казуя довольно потирает ладони и, освежив горло глотком пива, начинает говорить.
*
Они горячо спорят, обсуждая прошлогоднюю Мировую серию, когда Мендоза возвращается, бодро подмигивает им, расплачивается и уходит, наказав не засиживаться допоздна. Он старше их всего лет на десять, но даже так выглядит и ведет себя очень по-отечески. Казуя скусывает корочку на губе, провожая его взглядом.
— Миюки? — Крис зовет его, и Казуя резко поднимается на ноги и предлагает:
— Давайте прогуляемся?
Отчего-то ему некомфортно при мысли, что, останься они в баре, темы для разговоров рано или поздно закончатся, и снова придется молчать. На улице молчать не так страшно, ведь можно просто идти рядом, глазеть по сторонам и радоваться, если направление их взглядов вдруг совпадет. Как будто они на одной волне.
Крис без лишних вопросов соглашается, и они медленно бредут в сторону отеля. На улице темно и немноголюдно, воздух к ночи остыл. Казуя выдыхает в небо белые облачка пара и греет ладони в карманах куртки. Крис молчит, но это и правда не кажется неловким. Это приятное молчание, разделенное на двоих.
Казуя раскладывает в памяти по полочкам все сказанное сегодня, обдумывает, куда двигаться дальше, чтобы их общение проходило так же хорошо. Вспоминает, как на минуту удивился, услышав в словах Криса горячий, совсем юношеский пыл. Крис говорил в тот момент о команде, о том, как мечтает стремиться с ней к победе, о том, как важен каждый товарищ и как интересен и удивителен каждый игрок.
Это не то чтобы не похоже на Криса, нет. Это просто пугает, показывая Казуе, какая пропасть лежит между ним, давно утратившим чувство единства и доверия, связывающее команду, и Крисом, который, кажется, даже сейчас верит в то, чему учил их школьный бейсбол. Казуя видит в нем мальчишку, из-за которого когда-то познал горечь поражения в первый раз, и плевать, что от мальчишки в Крисе сейчас разве что легкое волнение на дне глаз.
— Вы совсем не изменились, сэмпай, — говорит Казуя и поднимает руки вверх, с удовольствием потягиваясь всем телом.
Крис оборачивается к нему.
— Неправда, я решил отказаться от геля для волос, — с невозмутимым лицом произносит он. Казуя растерянно открывает и закрывает рот, пялясь на его волосы (короче, чем раньше, и геля действительно нет), а потом принимается хохотать.
Крис ускоряет шаг, и Казуя, все еще широко улыбаясь, бежит за ним и, догнав, пытливо заглядывает в лицо. Крис, несмотря на легкий румянец на скулах, отвечает ему донельзя торжественным взглядом и коротко хмыкает.
— Ты тоже не изменился, Миюки, — заключает он. — Ты тоже.
Казуя знает, что Крис не прав. Но радость от того, что тот не считает иначе, не становится менее яркой и чистой.
*
Отани всегда замахивается широко, всем корпусом выгибается в напряженную дугу. Хмурится, стискивая зубы, словно заранее недоволен подачей, но твердо намерен спасти ситуацию поворотом корпуса и кисти, резким движением пальцев. С его ростом даже простой фастбол выглядит угрожающе, а с тех пор, как он начал учить чендж-ап, Казуя думает, что в их команде с Отани не сравниться никому.
Ловить его подачи интересно и весело, каждый мяч влетает в перчатку со звонким хлопком, от которого кэтчеры-новички вздрагивают и с уважением округляют глаза.
Когда Крис ловит подачу Отани в первый раз, он улыбается и сообщает, что будет хит ко второй и аут. Отани делает вид, что не слышал его, но Казуя замечает: он озадачен. Казуя хихикает про себя, размышляя, о чем же Отани думает, когда подает. Он точно не полагается бездумно на силу, но залезть к нему в голову и получить этому подтверждение Казуе пока не удавалось.
— Не отвлекайтесь, Казуя-сан, — с тщательно скрываемым раздражением просит Арихара, который сегодня разминается вместе с ним. Казуя извиняется, ободряюще улыбается ему и выставляет перчатку перед собой. Арихара тут же улыбается в ответ, и Казуя как всегда перестает понимать, кто кого пытается поддержать. Иногда это бесит, но сегодня помогает сосредоточиться на разминке. Особенно если учесть, как ему любопытно посмотреть, что будет делать с Отани Крис.
Отани не был в восторге, когда ему сказали, что нужно попробовать, сможет ли справиться с ним новичок. Но перестал хмуриться, когда Такахаши-сан добавил, что от этого будет зависеть, войдет ли Крис в основу. Казуя думает, что если у Криса все выйдет, претензий к нему у Отани сразу станет меньше. И немного болеет за него.
Первый раз, когда мяч пролетает над плечом Криса, приводит Отани в замешательство. Он разглядывает свои пальцы, поправляет козырек кепки и извиняется.
— Все в порядке, сосредоточься на следующей подаче! — Крис говорит именно те слова, что говорит каждый кэтчер в подобной ситуации, и Казуя в том числе.
Следующий мяч улетает в бол.
Третий же отскакивает от кармана ловушки и, почти не потеряв скорости, врезается в защиту. Казуя слышит звук удара и ругает про себя Отани, не понимая, что с ним сегодня творится. Только когда Арихара замирает и даже не думает принимать позицию для подачи, Казуя оборачивается к Крису и видит, как тот стоит, согнувшись, на коленях.
Отани, как-то странно скривившись, бежит к нему. Такахаши зовет доктора. Крис кашляет и явно никак не может отдышаться. Должно быть, мяч попал в грудь и перебил дыхание.
Казуе нужно бы успокоить Арихару и продолжить тренировку. Крис не виноват, что Отани сегодня чудит, а значит, это не отразится на его шансах попасть в основу. Но почему-то ни один логический довод не срабатывает, и Казуя, отбросив в сторону маску, направляется к Крису, изо всех сил стараясь хотя бы не бежать.
«Молодец, гений, отличный контроль», — он проглатывает эти слова, едва увидев лицо Отани. Похоже, тот и правда взволнован и вот-вот готов начать извиняться. Казуя знает Отани достаточно долго, чтобы подумать, что видит почти чудо.
Такахаши-сан суетливо вертится вокруг Криса, который все еще не поднимает лица. Секунда, две, Крис бьет кулаком по земле и рывком поднимается.
— Я в порядке, — глухо говорит Крис. — Просто не ожидал.
Он подходит к Отани и хлопает его по плечу.
— Отличная подача, сильная, добавь контроля, и все будет отлично. Обещаю, что смогу ее поймать.
— Я… Да! — Отани кивает и возвращается на позицию. Он так и не извиняется. Хотя скорее Крис не дает ему это сделать, пощадив его гордость. И Отани благодарен ему, Казуя уверен.
Заметив Казую, Крис кивает ему, словно извиняясь. Поздно делать вид, что просто пробегал мимо, и Казуя, смешавшись, кивает в ответ, а затем спешит вернуться на позицию и просит у Арихары курвбол.
Он ловит его подачи, и возвращает, и просит новые, пока Арихара не отказывается больше подавать.
Казуя тяжело дышит, ладонь горит.
Лицо Криса, искаженное болью, не выходит из головы, и, каждый раз, когда воображаемый мяч ударяет его в грудь, Казуя невольно сжимает кулаки.
*
Крис выходит на игру как основной кэтчер полтора месяца спустя.
После непростой серии в Фукуоке против Хоукс Казуя готов к тому, что его посадят на скамейку немного отдохнуть. Загонять себя в начале сезона — глупость, а для дебюта Криса лучше времени не придумаешь.
Соперник не очень силен, Файтерс без труда удается победить, но никто из видевших игру не упрекнет Криса в том, что ему просто повезло. Он уверенно ведет питчера, делает несколько отличных хитов и возвращает двух раннеров в дом. Отани с одобрением наблюдает за ним со скамейки, а Мендоза и Арихара послушно следуют его знакам на горке.
Реакция СМИ на Криса тоже не становится для Казуи неожиданностью. Восхищение, любопытство, возмущение — он предвидел этого с того самого момента, как Отани признал, что Крис умеет ловить и умеет играть. Казуя ждал, что в СМИ вспомнят отца Криса, его школьную травму, подозревал, что их будут сталкивать на страницах газет как вечных соперников и, конечно, придумают что-то еще. К примеру, зацепятся за то, что о Крисе почти невозможно узнать ничего нового и приходится либо повторять на разные лады всем известные факты, либо проявлять изобретательность и строить гипотезы, которые развлекут аудиторию.
В итоге университетское прошлое Криса и причина, по которой он мог оставить команду, освещаются как страшная и захватывающая тайна. Одни предполагают, что в деле замешана любовь, другие рассуждают о десятках замученных питчеров, не сумевших поладить с жестким и беспощадным кэтчером.
Казуе бы посмеяться над этим и поскорее узнать, что случилось на самом деле. Но к своему удивлению он только злится на каждого, кто хоть немного воспринимает журналистские сплетни всерьез. Злится на себя за то, что, узнав правду, может породить новую их волну.
И Крис наверняка знает, что о нем говорят. Но никак не показывает этого, заряжая команду своим спокойствием и вежливо улыбаясь на мерзкие шуточки тех, кто пытается хоть как-то его поддеть.
Казуя не знает, как поддержать его, есть ли у него право на это. Все их беседы вертятся вокруг бейсбола, команды, питчеров, и он наслаждается ими, но не может перешагнуть грань, когда закончатся они-игроки и начнутся они-люди. Все, что он может — незаметно от Криса осаждать Кондо, у которого зуб на Криса с того момента, как тот поладил с Отани, и Накашиму, у которого просто с головой и языком беда.
Наверное, он слишком много думает об этом, потому что некоторые начинают подозревать неладное. Сайто, которого теперь иногда поднимают из второй команды на матчи основы, каждый раз интересуется, отчего Казуя в последнее время такой рассеянный. Отани то и дело косится на него и молчаливо что-то не одобряет. А Мендоза и вовсе выглядит так, словно все знает, но не скажет ничего, пока Казуя сам не сознается.
И, конечно, Мияби тоже все замечает.
— Что тебя так сильно беспокоит? — спрашивает она, не отрываясь от ноутбука, когда они зависают у него в один из выходных. Казуя пытается свести все к шутке и ворчит, что Крис отчего-то не хочет, чтобы его называли «сэмпаем» (правда) и что Отани окончательно перешел на темную сторону (почти правда, потому что темной стороной Криса можно назвать с натяжкой). Мияби хмурится, раздраженно стучит пальцами по столу, и он замолкает под ее взглядом.
— Прости, — Казуя обнимает ее и целует в висок. — Просто твои коллеги иногда такие задницы!
Мияби невесело смеется в ответ и накрывает его руки своими, прекращая печатать. Замирает в его объятиях, терпеливо ждет.
Казуя упорно продолжает молчать, хотя она явно надеется, что он продолжит. Спустя пару напряженных минут Мияби качает головой и снова возвращается к статье.
Казуя благодарно вздыхает, думая, что не имеет права втягивать ее в свои проблемы. В конце концов, это может помешать ее работе. К тому же он справится и сам.
Курияма не беспокоит его уже давно, но фантазия журналистов рано или поздно иссякнет, и тогда разговора с ним Казуе не избежать. Приятного в нем будет мало.
Наверное, Казуя решил все сразу, как только увидел лицо Криса на фото. Просто ему было сложно сразу отказаться от расположения человека, который сумел стать для него авторитетом и разделил его мнение о том, что цель оправдывает средства.
Только вот решение сделать Криса объектом сплетен совсем не похоже на логичную и действительно важную цель. Курияма вряд ли поделится с ним причиной этого решения, но даже если он сделает это, Казуя не думает, что захочет ему помогать.
Он не станет узнавать о Крисе ничего, что может тому навредить.
Он будет всеми правдами и неправдами его защищать.
*
Май приносит на Хоккайдо настоящее весеннее тепло. Воздух переполняют ароматы цветущих деревьев и оживленный гул. Люди словно наконец-то выходят из спячки, и теперь по утрам Казуя бегает в парке недалеко от дома не один. Бодрый старик из соседнего подъезда, парень в модном спортивном костюме, тетушка лет сорока, не теряющая надежды заполучить стройное тело, — Казуя каждый раз посмеивается про себя, встречая их на дорожке. Отличная компания, хоть на память снимай.
Он бегает, размышляя о том, как мало продвинулся в своих поисках информации, которая может помочь Крису. Он не нашел ничего, что мог бы использовать против Куриямы, если тот попробует на него давить. Не нашел ничего о Крисе, даже когда пытался навести справки в его университете. Там словно вообще забыли о существовании такого игрока.
По сути, у Казуи осталось не так много выходов, и сейчас он использует не самый лучший из них: плывет по течению, ждет удобный момент, надеется на удачу.
Удача его любит. Иначе как объяснить тот факт, что однажды утром кто-то догоняет его в парке и спрашивает знакомым голосом:
— Я присоединюсь?
Казуя спотыкается от неожиданности и чуть не теряет равновесие, но Крис успевает схватить его за локоть. Там, где его ладонь касается рукава ветровки, тут же становится горячо — руки у Криса очень теплые, и Казуя отступает в сторону, разрывая прикосновение, чтобы момент не стал совсем уж неловким.
— Испугался? — мягко, как у ребенка, спрашивает Крис.
— Нет! — Казуя смеется, посмотрев в его встревоженное лицо. — Но не бегайте так за людьми, они же не я, они могут испугаться!
Крис выглядит смущенным и грустным. Ситуация выглядит смешной и нелепой. Радость, которая согревает изнутри, и любопытство, которое разгорается с каждой минутой все сильнее, — это слишком здорово, чтобы быть правдой.
Казуя окидывает Криса взглядом и уступает-таки любопытству.
— Откуда вы знаете, что я бегаю здесь?
Крис хмыкает и машет в сторону восточных ворот парка.
— Я наконец решил все вопросы с переездом. Живу тут рядом. Решил, что неплохо разминаться по утрам. Укреплять ноги. Потом увидел тебя.
— Совпадение? — Казуя скептически приподнимает брови.
— Совпадение, — соглашается Крис и приседает, растягивая мышцы. — Не против бежать со мной?
Казуя хочет задать ему еще пару десятков вопросов, но Крис явно показывает, что рассказал все, что собирался, и настроен заняться тренировкой, поэтому не против, нет.
Казуя мимоходом отмечает, что кроссовки у них одной фирмы (и что Крису идет не только форма Файтерс, но и простая спортивная форма тоже), и прищуривается.
— Только если вы не будете отставать.
Они пробегают пять полных кругов в приятном молчании, а потом делают растяжку и, не сговариваясь, идут в кафе на соседней улице. С утра там немноголюдно, пахнет свежей выпечкой, и Казуя не знает, что и думать, когда Крис угощает его кексами и горячим шоколадом. На языке вертятся дурацкие шуточки, но усилием воли он заставляет себя замолчать.
Крис ест, не меняясь в лице, но по тому, как медленно он это делает, Казуя понимает, что он растягивает удовольствие. Это совершенно неожиданно и мило, и он закрывает ладонью рот, чтобы не показывать, как сильно ему хочется улыбаться. Он не фанат кафе и сладостей, но за компанию с Крисом сможет с этим справиться. Это меньшее, что он может сделать для него.
— Миюки, — зовет Крис, и Казуя, вынырнув из своих мыслей, делает слишком большой глоток и обжигается. Крис вздыхает.
— Что тебя так беспокоит? — он задает тот же вопрос, что и Мияби, и Казуя чуть не выдает себя с потрохами, но вовремя успевает прикусить губу.
— Прости, если это личное, — Крис опускает глаза и ногтем скребет по столу. — Но если я чем-то могу помочь…
Казуя кривится. Даже если это Крис, даже если ему хочется рассказать ему все на свете, выдать свои слабости — это все равно что вытаскивать занозу из пальца. Выдавать их Крису неприятно вдвойне, потому что в его глазах Казуя хотел бы выглядеть человеком без слабостей.
Но у него все же получается перебороть себя и выбрать ту правду, которую он сможет сейчас рассказать.
— Хиттинг, — глядя куда-то в сторону и избегая взгляда Криса, говорит он. — Я уже полгода не знаю, что творится с формой. Просто чувствую, что что-то не то.
Крис выпрямляет спину и весь подбирается.
— Ты говорил с тренерами?
— Они сказали, что это временное, нужно просто тренироваться как можно больше, — Казуя не знает, почему это звучит, как жалоба. Ему не нравится, как это звучит.
Крис хмурится, и Казуя, наверное, хмурится тоже, потому что встретившись с его взглядом, Крис понимающе кивает и достает что-то из кармана ветровки.
«О господи», — Казуя не знает, что еще подумать, и начинает кашлять, чтобы замаскировать смех, когда видит знаменитую (легендарную!) черную записную книжку.
Крис вежливо приподнимает брови, щелкает ручкой и начинает писать.
— Посмотрим, что можно сделать, — бормочет он, перечисляя возможные упражнения.
«Просто предложите мне поотбивать вместе», — думает Казуя, но не вмешивается, чтобы не разрушить момент.
То, что Крис сохранил эту маленькую забавную странность, определенно будет веселить его еще долго.
«Он меня так с ума сведет», — ворчит Казуя про себя, понимая, как сложно будет вести себя собранно и серьезно.
Ему не очень хочется сопротивляться.
*
Канеко-сан, тренер по хиттингу, задумчиво потирает шею, когда Крис заговаривает с ним в тренажерном зале. Казуя, не прекращая упражнений, прислушивается к тому, что они говорят. Голос Криса звучит спокойно, Канеко-сана — виновато. До Казуи долетают обрывки слов, из которых он понимает, что лучше бы ему убраться куда подальше, пока не поздно. Предчувствия его не обманывают: поклонившись тренеру, Крис направляется к Казуе и подхватывает штангу, возвращая ее на подставку.
Казуя слизывает с верхней губы соленый пот, вытирает полотенцем лицо и упрямо молчит.
— Почему ты не просил помощи у тех, кто мог ее дать? — Крис не тратится на долгие предисловия и сразу переходит к делу. Казуя смотрит в сторону. Крис же прекрасно понимает, почему.
— Миюки, — Крис наклоняется и кладет руку ему на плечо.
— Что? — Казуя точно знает, что выглядит по-детски, но плевать, даже если это Крис.
— Пойдем на поле, — улыбается Крис, и Казуя нехотя поднимается со скамьи.
Крис зовет Отани и предлагает ему присоединиться к ним. Тот кивает и без лишних вопросов надевает футболку поверх майки без рукавов. Казуя присвистывает, видя такое взаимопонимание в бэттери. Хотя завидовать нечему — Отани в последнее время слушается и его, словно научившись наконец доверять кому-то хотя бы вполовину так же, как и себе.
Отани несет защиту для бэттера, Крис — биту и шлем, Казуя, прикинув, чего не хватает для полного комплекта, захватывает перчатку и мячи. Мендоза, качающий пресс, одобрительно показывает Казуе большой палец, и тот непонимающе отмахивается от него. Остальные игроки и Канеко-сан провожают их взглядом и возвращаются к работе.
В буллпене Крис ставит перед Отани защитную сетку, еще одну, для подач, — за спиной Казуи, и отходит в сторону, кивнув им:
— Начинайте.
Отани занимает позицию и поднимает руки, Казуя представляет пластину дома, занимает позицию и сгибает в коленях ноги, пытаясь расслабиться. Это не так-то просто сделать, зная, что Крис не сводит с него глаз.
Замах, бросок, бешеный свист мяча и мягкий удар в сетку. Конечно, Казуя промахивается, и это раздражает, и он хочет еще подачу, и еще одну, пока бита не заденет упрямый мяч.
— Давай еще, Кума-кун! — дразнится он, вспоминая старое прозвище Отани.
Тот неожиданно улыбается и, получив от Криса еще один одобрительный кивок, бросает чендж-ап. По сравнению с фастболом он выглядит очень медленным, и Казуя довольно ухмыляется, замахнувшись, как ему кажется, в самый подходящий момент.
Он промахивается и с досадой кричит. Крис подходит чуть ближе и выглядит очень серьезным. Отани выглядит очень довольным, и Казуя готов размахивать битой хоть до утра, лишь бы стереть это выражение с его лица. Ну и потому что ему, несмотря ни на что, весело. Может, стоило с самого начала отбивать не одному, а так.
Они тренируются до тридцати подач. Двадцать из тридцати — чендж-апы, которые Отани выучил совсем недавно, поэтому Казуя решает, что Крис решил убить двух зайцев одним махом и потренировать их обоих. Это мудрое решение. Наверное. Казуя не знает, что было бы проще — тренироваться вдвоем или втроем.
— Отлично подавал, — Крис хлопает Отани по плечу, что-то шепчет ему на ухо, и тот, натянув кепку на глаза, послушно уходит, прихватив с собой шлем Казуи. Казуя закатывает глаза, глядя на это представление.
— Вы его заколдовали, Крис-сэмпай? — шутит он.
— Я ему доверяю, — отзывается Крис, и неожиданно в его словах слышится упрек Казуе. Казуя насупливается и нетерпеливо спрашивает:
— Ну и как вам моя форма?
— Ужасная, — улыбается Крис. — В школе ты отбивал иначе. Пытался кому-то подражать или сам придумал?
Казуя довольно ухмыляется.
— Сам!
Следующие минут десять он рассказывает о всех бейсболистах с крутым хиттингом, которые навели его на мысль о том, что нужно придумать свою собственную форму, а Крис терпеливо его слушает. Он выглядит так, словно ему действительно интересно, и это приятно. Казуе нечасто удается с кем-то поговорить о себе. Во многом потому, что он сам не спешит раскрываться. Но с Крисом это сделать легче, чем с другими.
Казуя как-то теряется, когда Крис подходит вплотную и кладет руки ему на бедра.
— Покажи мне, — просит он и отступает Казуе за спину, крепко фиксируя ладони.
— Что? — Казуя переходит на шепот, не в силах справиться с пересохшим от неожиданности горлом.
— Покажи, как ты отбиваешь, — спокойно повторяет Крис, и Казуя думает, что ни разу в жизни не пытался изобразить отбивание вот так. Но он слушается и поворачивает корпус, делает короткий замах.
— Еще раз, — голос Криса раздается прямо над ухом, и Казуя смеется, потому что это щекотно.
— Что вы вообще хотите увидеть, Крис-сэмпай? — он оборачивается, пытаясь заглянуть в лицо Криса, но тот разворачивает его обратно.
— Не отвлекайся.
Казуя хихикает и не отвлекается. Ему страшно любопытно, всегда ли Крис помогает людям так, где-то на задворках памяти маячат тренировки Криса и Савамуры, где обязательным атрибутом тоже был такой плотный… контакт, а дальше мысли убегают вскачь, потому что Казуя получает сейчас даже больше внимания, чем обычно достается питчерам.
— У тебя небольшой рассинхрон в движениях. Нужно практиковаться чаще и четко представлять форму, — перечисляет его недостатки Крис, а Казуя кивает, не прекращая улыбаться, и гадает, за что ему все это…
...Возможно, это нужно для равновесия, решает он час спустя, когда его вызывают в кабинет менеджера Куриямы.
*
У менеджера Куриямы такое лицо, словно он давно уже плохо спит. Мешки под глазами, землистого цвета кожа, усталый невыразительный взгляд — ни следа того обаятельного человека, который когда-то зацепил Казую своей энергией и уверенностью в себе. Сцепив пальцы, он опирается на них подбородком и встречает Казую коротким кивком.
— Добрый вечер, — Казуя осторожен: его застали врасплох, ему нечем крыть. Несмотря на решение отказаться помогать менеджеру, он опасается, что открытая конфронтация только навредит. Его единственный выход — найти способ нанести ответный удар.
— Хотелось бы верить, Миюки-сан, — у Куриямы даже голос звучит устало. Казуя гадает, что же случилось. Они не общались лично с зимы, но он часто видел менеджера на трибунах, и ему казалось, что тот вполне полон сил. Возможно, он просто хотел так думать.
Сидящий перед ним человек выглядит уязвимым. Думать о нем так опасно, но Казуя все равно испытывает странную смесь сочувствия и недоумения. До тех пор, пока Курияма не начинает говорить.
— Я думал, что мы хорошо понимаем друг друга, Миюки-сан, — Курияма неприятно улыбается, и Казуя копирует его улыбку в ответ. — Помню, я просил о помощи. Вы не забыли, о чем я вас просил?
Казуя сглатывает и качает головой.
— Нет.
— Так в чем же проблема, Миюки-сан? — Курияма ерзает в кресле, словно едва сдерживает раздражение. Казуя кривится и сочиняет самую дурацкую отмазку из всех возможных.
— В том, что... Такигава-сан оказался не так прост, как я думал.
— Вот как, вот как, — Курияма покачивает головой почти сочувственно. — Неужели сложно восстановить былые связи? Школьная дружба уже ничего не значит?
Казуя вздрагивает, не ожидав, что дело примет такой оборот, но быстро берет себя в руки. Конечно, менеджер знал, он же читал статьи, в которым черным по белому было написано, что Крис окончил Сэйдо. Возможно, он попросил Казую об услуге именно поэтому. Но разве вернуть доверие не сложнее, чем завоевать его, едва познакомившись?
— Должно быть, возникло недоразумение, — как можно спокойней возражает Казуя. — Такигава-сан и я никогда не были друзьями. Я просто... играл вместо него.
— Вот как, — повторяет Курияма и как будто удовлетворенно откидывается на спинку кресла. — Я понимаю. Но время не стоит на месте, и нужно поспешить, вам не кажется, Казуя-сан? Вы же не хотите, чтобы теперь он играл вместо вас?
Казуя едва не бросает, что он не против, что они все равно будут играть вместе. Но он не самоубийца и не сорвется, как бы сильно ни напрягал его разговор и пренебрежительный тон, с которым Курияма говорит о Крисе.
— Прошу прощения. Дайте мне еще немного времени, — просит он, обещая, что найдет, за что зацепиться, чтобы выйти в этой ситуации победителем.
— Вы уж постарайтесь, Миюки-сан.
Казуя встает, кланяется, и уже собирается уходить, когда Курияма резко встает и подходит к нему. Он сжимает Казую за плечо и внимательно заглядывает ему в глаза.
— Сложно противиться их очарованию, ведь так? — с совершенно ясным взглядом спрашивает он.
— Простите? — Казуя улыбается явно криво, но это единственное оружие, которому он доверяет на все сто. Он может спрятаться за свою улыбку, как за щит, для этого она и нужна.
— Это вы простите, — загадочно улыбается Курияма и разжимает руку. — Доброго вечера, Миюки-сан.
Казуя покидает его кабинет и замирает у закрытой двери. Руки вдруг холодеют и начинают дрожать, и он обхватывает себя за плечи, пытаясь успокоиться.
Он не напуган, нет.
Кажется, что-то подобное с ним уже было.
Он очарован?
Черт возьми, да.
Эта простая истина оглушает, как налетевшая на берег и смывшая все за собой волна.
Казуя как в тумане бредет по коридору и даже не извиняется, когда задевает плечом кого-то, вышедшего из-за угла.
Только слышит словно издалека чей-то — свой — невеселый смех.
@темы: категория: слэш, категория: гет, рейтинг: G-PG-13, канон: Daiya no A, ББ-2016
-
-
23.04.2016 в 23:29-
-
23.04.2016 в 23:29-
-
23.04.2016 в 23:29-
-
23.04.2016 в 23:30-
-
23.04.2016 в 23:31-
-
24.04.2016 в 17:45Главная претензия - этот текст должен быть длиннее XD Раза в три точно)
Просто для меня он как-то сильно на две части развалился - первая часть, где Миюки очень расчетлив, и вторая, где Миюки внезапно влюблен. Вот куска между ними мне как раз и не хватило. Слишком резким показался переход. И концовка немного скомканная. Я и моя паранойя уже придумали тридцать три объяснения, почему Миюки помогает хитропопому менеджеру, чем он его шантажирует и что там за Страшная Тайна у Криса XD А если долить мистики, то и все тридцать пять)
И подскажи, чем болеет Анимал? Я в тексте не увидела или пропустила.
А вообще, это тот текст, где следишь за второстепенными героями больше чем за основными. ОМП в количествах у тебя чудо как хороши вышли
KirioSanjouin, арты круты
-
-
24.04.2016 в 21:32-
-
24.04.2016 в 21:51-
-
27.04.2016 в 19:22Эта работа настолько светлая и нежная, что от одного только воспоминания хочется улыбаться. И реалии описаны очень достоверно, но острые углы так мягко сточены, что не появляется и тени сомнения - всё будет хорошо. В таких персонажей хочется верить, они как живые, и каждый по-своему прекрасен. Особенно Крис-семпай, я тут от его описаний просто таяла розовой лужей, и сейчас едва сдерживаюсь, чтобы продолжить вести себя адекватно хД А как Миюки накрыло этим чувством влюблённости - отдельная сказка хД
С самой встречи Миюки с Крисом не могла перестать улыбаться, настолько гармонично прописаны их отношения, которые не с чистого листа, а будто по старым затёртым наброскам восстанавливались. Поцелуй в конце показался неожиданным, но пусть, пусть мальчики будут счастливы,
и читатель будет счастлив, а впереди у них ещё долгий путь, и всё будет хорошо=)))Автор, огромное спасибо Вам и бетам за это тёплое чудо
Иллюстратору отдельный вагон печенек^^
Помимо того, что
неистово подрочилзалюбовалась Миюки после душа (боже, какое выражение лица, и какой он весь повзрослевший, ахНо как теперь склеить порванный шаблон? То есть, одно дело - представлять персонажей через несколько лет после событий канона, и совсем другое - видеть их и понимать, что да, вот именно такими они станут.
Это слишком реально хД Спасибо за потрясающий визуал
-
-
28.04.2016 в 11:55Но я очень рада, что он вызвал у вас положительные эмоции, несмотря ни на что) Поцелуй и для меня был неожиданным, но изначально в тексте вообще планировался рейтинг, так что когда героев унесло в беспросветный юстовый джен, я начала паниковать и убеждать их, что хотя бы в конце нужно сделать что-то недженовое)
Особенно Крис-семпай, я тут от его описаний просто таяла розовой лужей
Я очень хотела показать его живым человеком, с недостатками, но, кажется, сама люблю его настолько сильно, что в итоге он получился слишком хорошим) Успокаиваю себя тем, что знаю: в будущем они еще долго будут притираться друг к другу, и Крис не будет таким уж ванильно-прекрасным, будет прекрасен как живой человек, которого можно любить со всеми его недостатками)
С самой встречи Миюки с Крисом не могла перестать улыбаться, настолько гармонично прописаны их отношения, которые не с чистого листа, а будто по старым затёртым наброскам восстанавливались.
Это действительно так и есть же, в прошлом их соединяла довольно крепкая связь, которую так просто не разорвать) Даже если Миюки решил, что все забыл и ничего не осталось) Спасибо, что заметили это)
И просто спасибо еще раз, что прочитали и написали отзыв)