Мутанты: первая игра, Tennis no Ouji-sama, джен, слэш, PG-13; Рысь-семпай и [Гер]

[spokon-bigbang]

Название: Мутанты: первая игра
Канон: Tennis no Ouji-sama (кроссовер с X-Men)
Автор:  Рысь-семпай
Иллюстратор:  [Гер]
Бета: Gabrielle Lioucourt
Пейринг: Инуи/Кайдо, Юта/Мизуки, Тезука/Фуджи
Категория: джен, слеш
Жанр: экшен, романс, юмор, повседневность
Рейтинг: PG-13
Размер: 56 711 слов
Саммари: «Мутировавший родственник неандертальцев – гомо сапиенс. Отклонение от нормы. Мирное сосуществование, если оно вообще было, длилось не долго. Все, без исключения, данные показывают, что появление мутировавшего человека в любом регионе приводило к немедленному исчезновению его менее развитого сородича…»
Для Инуи эта работа стала отправным пунктом в его карьере доктора исторических наук.
Янаги уважал труды Чарльза Ксавье и часто ссылался на них в своих лекциях.
На Фуджи вся эта писанина никогда не производила особого впечатления.
А Тезука вообще считал, что пробежав пятьдесят кругов вокруг корта, можно развить в себе любые мутанские способности, даже если мутацией является гетерохромия.
История о мутантах, которые влюблялись, ругались, учились, строили планы по захвату мира и умудрялись находить время для тенниса.
Предупреждения: АУ, вероятно ООС, немного ненормативной лексики
От автора: Для прочтения фанфика не обязательно знать персонажей кроссовера.
В тексте встечаются упоминания трех хорошо известных мутантов вселенной X-Men:
Чарльз Ксавье (Профессор Икс)* - основатель команды Люди Икс, первоначальный директор Школы для одарённых подростков Профессора Ксавье.
Хэнк Маккой (Зверь) *- четвёртый новобранец Ксавье в оригинальной команде. Он и на данный момент является членом Людей-Икс в качестве врача и биолога команды.
Джеймс Хоулетт (Логан, Росомаха)* - мутант, имеющий сверхчеловеческие способности. Он владеет регенерацией, которая позволяет ему выживать после тяжёлых ранений, смертельных для обычного человека.
Ссыли для скачивания: с иллюстрациями: .doc .fb2; без иллюстраций: .doc .fb2

Гроза собиралась уже несколько дней, и всё никак не могла собраться. Над городом висели серо-свинцовые тучи, ветер носился по улицам; время от времени, с неба срывались одинокие капли. И всё же, для многих оказался неожиданным оглушительный полуночный гром — словно соскучившись после долгого расставания, огромные тучи бросились друг другу в объятия, сталкиваясь с оглушительным грохотом.
Ученики старшей школы Сейфуро — те из них, кто уже вернулся в общежитие перед началом нового учебного года — при первом же залпе оставили свои кровати и бросились к окнам, чтобы посмотреть, как молния раз за разом ударяет в высокий шпиль над библиотекой. Старшеклассники снисходительно ухмылялись, глядя на суету новичков, и шепотом спорили, сильнее ли эта гроза той, что бушевала пару лет назад, и выдержат ли на этот раз окна в классе биологии.
На втором этаже учительского крыла в промежутках между ударами грома раздавался нетерпеливый стук в дверь с аккуратной табличкой «Инуи Садахару, профессор, доктор исторических и химических наук, НЕ СТУЧАТЬ».
Вышеупомянутый профессор, не обращая внимания ни на грозу, ни на стук в дверь, сладко спал, раскинувшись на стуле и уронив голову на плечо, а перед ним сонно мерцали окна мониторов. Три из них были подключены к камерам наблюдения в самых живописных уголках школы Сейфуро, четвертый открывал вид на заднюю дверь библиотечного корпуса, где собралась группа старшеклассников с подозрительными приборами в руках. Ещё на двух мониторах непрерывно ползли строчки, чем-то похожие на кардиограмму, и наконец, на последнем светился открытый текстовый документ с одной единственной надписью «Тогда же Сенека…».
К ударам по двери присоединился голос: «Я знаю, ты там! Инуи, открой немедленно, а то хуже будет! У меня важное дело, и ты пожалеешь, если не проснёшься!»
Профессор Инуи нахмурился во сне и громко захрапел. Окно с треском распахнулось, и порыв ветра принёс в комнату свежий запах дождя и электричества. Осмелев, ветер прошелся по комнате, разбросал бумаги со стола и стряхнул книги с полок. Наконец, с явным усилием ветер выкатил из угла гантели и, как следует, пнул ими стул под профессором. Стул с жалким всхлипом подкосился и рухнул на пол.
— Ну что может быть такого срочного?! — Инуи поднялся сначала на четвереньки, и только после очередного воззвания из коридора решительно выпрямился во весь свой рост. Он сердито дернул дверь на себя и молча уставился на своего полуночного гостя, надеясь, что взгляд в достаточной степени отражает всю гамму испытываемых им эмоций. За дверью его ждал растрёпанный Фуджи Шюске.
— Инуи, он снова появился! Телепат из Канто! Я его почувствовал!
— Телепат?! Чушь, я ничего не слышал.
— Потому что ты спал. Я уже целую вечность стучу в дверь, ты тоже не слышал?
— Нет-нет-нет, это совсем другое, я так долго ждал, я не мог пропу...
Профессор замер на полуслове, потому что почувствовал едва ощутимое касание где-то на краешке сознания. Его можно было бы назвать неприятным, словно глубокая зубная боль, если бы не краткость ощущения.
— О-о-о! Да, это совершенно точно он! Ну, наконец-то! Как же долго я ждал!
Однако его собеседник явно не разделял этой радости.
— Пока мы не знаем, кто он и что ему нужно, рано радоваться, ты не находишь?
— Но у меня есть теория! — Инуи почувствовал прилив свежих мыслей, — послушай, я считаю, что правительство похитило его и держит в подземном бункере, возможно под психотропными. А он пытается связаться с остальными мутантами. Чтобы мы нашли и освободили его!
Фуджи нахмурился и покачал головой.
— Не думаю, что это так. Мы все что-то чувствуем, но ни с кем из нас он ещё не говорил. Или она. Нельзя исключать того, что это может быть женщина.
— Да, я вот как раз думаю, что...
— Главное, кто бы это ни был, он невероятно силён. Помнишь, ты говорил, что хотел быть телепатом? Помнишь, зачем?
— Чтобы проще было искать других?
— Вот именно. Наш телепат кого-то ищет, и хотел бы я знать кого или зачем... Ты, кажется, зафиксировал ещё два всплеска? Едем завтра с утра.
— Не-е-ет, только не завтра! У меня с утра намечен очень важный эксперимент, который я не могу отложить.
Фуджи улыбнулся краешком губ, и от этой улыбки, которая даже самых ленивых студентов могла заставить сесть за учебу, профессору Инуи стало не по себе.
— И я ещё не до конца локализовал всплески, нам придётся искать гораздо дольше, — снова попытался он.
Улыбка стала чуть шире.
— Ладно, хорошо, уговорил. Завтра, сразу после завтрака. А сейчас прости, надо хоть немного поспать.
— Спасибо, Инуи, я знал, что ты поймешь. И я чувствую, что это очень важно.
— Просто чувствуешь или гены взяли своё, и ты Чувствуешь?
Оставив вопрос без ответа, преподаватель искусств потрепал друга по плечу и молча удалился. Инуи тяжело вздохнул, мысленно прощаясь с завтрашним экспериментом, и вернулся в свою комнату. Но не успел он подойти к гостеприимно расстеленной кровати, как снова почувствовал… На этот раз присутствие телепата длилось дольше и ощущалось гораздо яснее. Можно было даже уловить отражение каких-то чужих эмоций: нетерпение и что-то, очень похожее на триумф.
Кровать и сон были немедленно отставлены в сторону. Инуи бросился к компьютеру, открыл несколько документов сразу и принялся заполнять множество таблиц, бормоча себе под нос:
— Так, это сюда, длительность воздействия «3,3889», что превышает предыдущий результат на... атмосферное давление... вероятность продвижения сигнала с севера 32,77%, с востока... тут поправка... подожди ещё совсем немного, моя принцесса, я найду тебя и освобожу!
***
— Эй, парень, просыпайся! Приехали.
Первые несколько секунд, пребывая в странном состоянии между сном и бодрствованием, Эчизен Рёма не мог понять, куда именно он должен приехать и где находится сейчас. Сонно моргая, он осмотрелся и обнаружил, что сидит в такси. Ага, точно — он ведь хотел взглянуть на свою новую школу, но запутался в схеме метро и несколько часов метался по всему городу, прежде чем отчаялся окончательно и решил пересесть в такси.
Теперь машина уже остановилось, и за окном открылся вид на комплекс из нескольких зданий. Выглядели они... обыкновенно.
— Это точно школа для мутантов? Как-то не похоже.
— Лучшая в Японии! — замахал руками таксист. — Мой племяш учится здесь, и скажу я тебе, его было очень трудно сюда устроить. Он конечно парень с редким талантом, видел бы ты, какие фокусы выделывает!
— Понятно.
— То есть, это не фокусы конечно, ты не обиделся? Я просто пытаюсь быть дружелюбным, потому что люди и мутанты должны поддерживать друг друга. Ты же один из них, да?
Рёма широко зевнул, рассчитывая, что подобная невежливость остановит поток словесных излияний. Люди... Люди были странными, и если они не проявляли сразу страх или враждебность, то вели себя вот так навязчиво-дружелюбно. Рёма надеялся встречаться с ними как можно реже.
Простившись с надоедливым водителем, единственным плюсом которого оказалось то, что он избавил своего пассажира от необходимости при въезде на территорию объяснять цель своего визита, Рёма ещё раз огляделся по сторонам. Школа все ещё казалась самой обычной. На фотографиях в интернете она выглядела как-то по-другому, но будущий ученик все ещё страдал от нарушений сна, связанных со сменой часового пояса, и умудрился не только не придать значения расположению корпусов, но даже забыл название школы и адрес. В его оправдание нужно заметить, что Рёме было неважно, как именно выглядит его новое учебное заведение. Он смотрел на своё поступление в новую школу только с одной стороны — здесь тренировалась самая сильная и известная в Японии теннисная команда.
***
— Кто бы мог подумать, что их окажется двое? Отличное начало, Инуи, — Фуджи, довольно улыбаясь в зеркало заднего вида, выкатил машину на дорогу.
-Угу, точно, — кивнул Инуи, записывая что-то в два блокнота одновременно. В первом, под заголовком «Като Качиро, 15 лет», скопилось уже довольно много информации, в то время, как во втором, под заголовком «Мизуно Кацуо, 15 лет» содержались в основном перечеркнутые строчки.
— Что-то похожее было несколько лет назад, когда мы нашли близнецов Танака. Ты тоже зарегистрировал только один всплеск.
— Угу.
Инуи написал в блокноте Кацуо «Очевидно, скрывает свою мутацию ото всех, кроме близких членов семьи», затем вздохнул и перечеркнул написанное.
— Правда, тогда и маяков у нас было поменьше. А вот сейчас в случае с этими двумя что-то меня беспокоит...
— Угу.
— Ты ведь меня не слушаешь, да?
От упреков Инуи спас резкий сигнал входящего сообщения. Сразу же следом за ним зазвонил второй телефон, к которому присоединился передатчик, закрепленный на лобовом стекле.
— Да, это я. Спасибо, уже смотрю. Ничего себе! Поверить не могу!
Фуджи потребовалась вся выдержка, чтобы следить за дороой и не пытаться хотя бы заглянуть в телефоны или планшет, совершенно увлекшие его спутника. Когда он уже собрался остановить машину и всё-таки выяснить, в чем дело, Инуи отложил очередной мобильный и возбуждённо заговорил:
— Это Учимура, я оставил его следить за активностью в сети, в частности на анти-мутант ресурсах. Несколько минут назад, причём именно в той зоне, где я регистрировал второй всплеск, видели образование торнадо, которое затем так быстро исчезло, словно его и не было. Некоторые люди связывают этот феномен с прошедшей ночью грозой, но большинство винит нас. Мои сетевые фильтры, отслеживающие негативные упоминания о мутантах, просто взбесились от перегрузки!
— Значит, мы просто поедем быстрее.
С этими словами Фуджи до отказа выдавил скорость, при этом его спутника резко дернуло назад, и он уронил один из телефонов.
— Ай, за что?!
— Ты «оставил Учимуру», да? Не помнишь, что мы говорили об использовании сил учеников в личных целях, профессор Инуи?
***
— Э-э-эй, ты тоже новенький?
Рёма обернулся на этот веселый голос и попытался принять строгий вид.
— Привет, я Хорио. Мутант, как и ты, ты ведь мутант, да? Я могу это почувствовать, только это всегда как-то стрёмно. Особенно если рядом другие мутанты, тогда вообще не разберёшь. А тут ведь их полно. И это круто!
Рёма медленно кивнул, показывая, что информация его заинтересовала.
— Я уже два года назад манифестировал и с тех пор все время тренируюсь дома. Бабушка только теперь разрешила... то есть я хочу сказать, только теперь безопасно выпускать меня на улицу. И я сейчас имел в виду национальную безопасность.
Хорио торжественно поднял палец вверх.
— Ты ведь понимаешь, что такой мутант, как я — мутант, обладающий силой видеть других мутантов — непременно должен заинтересовать иностранных шпионов? Очень скоро на меня начнётся настоящая охота! А ещё вот, что я скажу...
Хорио внезапно замер.
— Ты слышал это?
— Слышал что?
— Это там, побежим-посмотрим!
Рёма позволил схватить себя за руку и потащить вперёд, и это оказалось не таким уж плохим решением, потому что, свернув за угол, он оказался как раз рядом с теннисными кортами. К удовольствию Рёмы, корты занимали большое пространство и выглядели довольно ухоженными, но пустынными: только на самом дальнем шел какой-то матч.
К сожалению, Хорио на этом не остановился. Крепко держась за руки, новые знакомые миновали сетку, которая ограничивала корты, и свернули в сторону, к одиноко стоящему зданию.
У высокой кирпичной стены этого здания разворачивалось действие, которое поначалу показалось Рёме репетицией циркового представления. Двое девушек в форме стояли, прижавшись спинами к кирпичам, в то время как несколько подростков с ракетками наперебой били по стене теннисными мячиками. Только после того, как Хорио затормозил, Рёма смог рассмотреть, что одна из девушек — с двумя тонкими косичками — трясётся в беззвучном плаче, а вторая — с хвостиками — широко раскрывает рот, словно рыба. При этом, единственными звуками вокруг оставался стук мячиков и смех парней с ракетками. За то короткое время, пока Рёма за ними наблюдал, они разошлись ещё больше — каждый отбиваемый мяч ударялся в стену все ближе и ближе к девушкам.
Не оглядываясь вокруг, Рёма быстро достал из сумки свою собственную ракетку и несколько мячиков, прицелился и ударил. Он рассчитывал, что его мяч пройдёт рядом с ухом одного из «теннисистов», и, отбившись от стены, на обратном пути выбьет ракетку у того из рук. Однако, в то же время с противоположной стороны вылетел ещё один мяч. Этот мяч сбил несколько других, не потеряв силы, столкнулся с Рёминым, поменял направление и закончил свой полет во лбу самого высокого из нападающих. Тот с воплем рухнул вниз, а Рёмин мячик, потеряв импульс, вяло шлепнулся на землю и подкатился к ногам девочки с косичками.
Рёма немедленно забыл обо всём остальном. Его внимание полностью поглотил новый участник сцены, так ловко управляющийся с ракеткой — игрок с удивительно спокойным лицом, как для того, кто только что отправил противника в нокаут теннисным мячиком; парень, чуть старше его самого, в черно-красном спортивном костюме…
— Киичи, Судзуки, Иваки... — новоприбывший подошел ближе, внимательно оглядывая всё вокруг. От этого даже Рёме стало немного не по себе, однако самый строгий взгляд достался лежащему на земле теннисисту, — Сасабе. Вам лучше немедленно отправиться к коменданту вашего общежития и рассказать о происшествии. Он сам назначит вам наказание.
— Почему ты нам приказываешь, Тачибана?
— Какое наказание, ты же видишь, никто не пострадал. Мы просто тренировали новичков, помогали им лучше раскрыть возможности своей мутации!
Тачибана не сказал больше ни слова, только снова со значением посмотрел каждому в глаза и ловко перехватил ракетку. Этого оказалось достаточно, чтобы троица подростков подняла своего лидера и заковыляла прочь, бормоча возмущенные проклятия. Рёма мог только предполагать, что мутация Тачибаны была чем-то ужасным и вселяла страх в сердца его врагов. И он бы не отказался познакомиться с этой мутацией поближе. Желательно на корте.
***
— И чья это вина?
— Не знаю о чем ты.
Машина казалась тесной от повисшего в воздухе напряжения.
— Вы превысили скорость, если я не ошибаюсь, Фуджи-сан? А я никогда не ошибаюсь.
— Я хочу обратить Ваше внимание на то, что если я и превысил скорость один раз, хотя я этого не сделал, нас останавливают уже в третий раз, Инуи-сан.
— Они наверняка уже запомнили эту машину и водителя. Может быть, немного соку? У меня есть прекрасный состав. Через пять минут Вас никто не узнает.
— Нет, за руль я Вас не пущу, не ждите. И не приходила ли в Вашу голову мысль, что нас не случайно задерживают? Тем более, что нам не выписал штраф. За превышение, которого не было.
— Тогда это скорее связано с последними законами. Они просто более внимательно проверяют машины со значком «мутант за рулём», после того случая, когда слепая бабка разъезжала по Токио, ориентируясь на звуковые волны, как летучая мышь.
— И смела две колонны парада парикмахеров. Я помню. — Фуджи задумчиво погладил пальцами руль. — Но сегодня мне это внимание не нравится.
— Плохое предчувствие?
— Может быть. Ты же знаешь, что в отличие от сестры, я не способен видеть будущее.
— И всё-таки, часть генов у вас общая, так что… всё может быть. Помню, ты очень точно предсказал, что Момоширо и Кайдо разобьют микроскоп, если подерутся у меня в кабинете.
— Это было очевидно. Как и то, что ты не вернёшь мне миксер, который взял «на денёчек» две недели назад.
Инуи втянул голову в плечи, пытаясь слиться с сиденьем. Именно этот момент выбрал представитель дорожной службы, чтобы снова постучать к ним в окно.
— Всё в порядке, — сообщил он, возвращая документы. — Можете спокойно ехать дальше.
— Извините, пожалуйста, — Фуджи улыбнулся своей фирменной улыбкой, — нам бы хотелось знать причину, по которой нас остановили. На будущее. Это возможно?
Полицейский в ответ только пожал плечами и молча отступил назад, давая знак проезжать.
***
— Сорок-ноль.
Рёма сжал ручку ракетки, пытаясь сосредоточиться на матче. Он уговорил Тачибану сыграть хотя бы один гейм, и практически сразу же вокруг корта собралась настоящая толпа болельщиков. И болели они отнюдь не за Рёму. Если не считать толпы, дружно предрекающей ему проигрыш, что оказалось абсолютно новым для него ощущением, с толку его сбивал факт: он никак не мог просчитать мутацию Тачибаны. Играя с мутантами всю свою жизнь, Рёма усвоил главное правило — сначала оцени противника. Но даже после трёх подач Рёма не мог сказать, какой именно силой пользуется его оппонент. И это, как ни странно, делало матч ещё более интересным.
Рёма так увлёкся, что, отбивая очередной укороченный, оказался слишком близко у сетки и следующий удар на заднюю линию определил исход игры. Не хватило всего нескольких долей секунды, чтобы успеть к мячу, но это время было решающим.
— Гейм выиграл Тачибана, — звучно объявил незнакомый голос, который оказался способен перекричать даже радостный рев собравшейся толпы.
На корт вышел молодой мужчина в спортивной форме.
— Интересная игра, Тачибана, но боюсь, я вынужден прервать матч. Мне нужна помощь с регистрацией нового инвентаря.
— Конечно тренер, мы всё равно уже закончили, — Тачибана протянул Рёме руку, — это была отличная игра, спасибо.
— Мы обязательно сыграем снова, и я отыграюсь! Я уже почти понял твою мутацию, так что не думай, что я позволю тебе взять следующий матч.
— Мутацию? — Тачибана улыбнулся. — Не хочу тебя разочаровать, но у меня нет никаких мутаций. Я человек.
— Но разве... разве это не школа для мутантов?
***
Ещё час езды и три остановки спустя, машина с двумя учителями старшой школы Сейфуро наконец достигла своей конечной цели. Хотя, вернее было бы сказать, что она приблизилась к цели настолько, насколько это возможно. Дальше дорогу перекрывали жёлтые ленты полицейского оцепления.
— Разверните машину и следуйте в объезд, — указал им очередной хмурый полицейский.
— Простите, — Инуи опустил стекло со своей стороны, — но мы не можем воспользоваться советом. Мы здесь по делу.
— Здесь зарегистрировано происшествие, связанное с мутантами. Допуск в район строго ограничен.
— Именно поэтому мы и приехали, — Инуи порылся в бардачке и вытащил нужные бумаги, — у нас есть разрешение министерства по делам мутантов.
Полицейский взял документы и быстро просмотрел. Во время чтения его лицо приняло абсолютно непроницаемое выражение.
— Вроде бы порядок, но пропустить вас я всё равно не могу. На месте происшествия уже есть специалисты от министерства.
***
— Разве это не школа для мутантов? Вы ведь мутанты, так?
Рёму окружили ученики его возраста под предводительством Хорио. Старшие же быстро разошлись — кто-то ушёл за Тачибаной, а кто-то занял соседние корты.
— Я хочу объяснить, можно? — вызвалась одна из спасённых девочек. — Меня зовут Осакада Томока и я уже полторы недели в Сейфуро. Я видела, что ты вступился за нас даже до того, как пришёл Тачибана-сан. Ты потрясающий! Мы с Сакуно ужасно тебе благодарны!
— Я там тоже был, между прочим, — вставил Хорио.
— Ага, стоял в сторонке и смотрел, как нас избивают.
— Да ты так орала, что у меня чуть мозги не вытекли!
— Ты меня слышал?
— Да говорю же, тебя и на Луне услышали!
— Но... — молчавшая до этого девочка с двумя косами — Сакуно — подошла ближе и взяла подругу за руку, — когда Томо-чан расстроена, она не может себя контролировать и переходит на ультразвук. Никто не может её услышать.
— Но я... о, значит, я могу слышать ультразвук?! — Хорио на радостях дернул себя за волосы. — Какая потрясающая мутация!
— Ты же говорил, что можешь отличать мутантов от людей, — мрачно вставил Рёма. — Или врал?
— Я и могу! Честно могу! Должно быть, у меня целых две крутых мутации, ну разве я не везунчик?
— Ты спрашивал про нашу школу? — все также тихо продолжила Сакуно. — В Канто есть два учебных заведения, где мутанты могут пройти обязательную подготовку. Это токийский Институт геномных адаптаций, где учатся только мутанты, и наша школа для мутантов Сейфуро, где мы учимся вместе с людьми. В отличие от ИГА, тут нет института, но бабушка говорит, что они работают над этим.
— О, точно! — Рёма наконец вспомнил, как называлось учебное заведение, куда его зачислили. И понял, почему кампус выглядит совсем не так, как на рекламных проспектах. — Этот идиотский таксист привёз меня не туда.
— Значит, — Сакуно выглядела растроенной, — ты уедешь, и не будешь учиться у нас?
Действительно, стоило поспешить, если Рёма хотел успеть сегодня добраться до правильной школы. Если поймать такси сейчас, то старик ничего не узнает о том, что он умудрился всё-таки заблудиться. Но с другой стороны, матч с Тачибаной был непредсказуемым и Рёма хотел бы его доиграть. И если люди так хорошо играют в теннис...
— Плевать, я остаюсь здесь. У кого записываться?
Фраза была встречена дружными аплодисментами, и Рёма едва сдержал улыбку, которая могла бы дать неверное представление о его крутом имидже.
— Кхе-кхе, — торжественно откашлялась Томока, — для начала тебе нужно выбрать направление и общежитие, в котором ты собираешься оставаться, а потом подойти к коменданту этого общежития. У нас есть Фудомине, где специализируются на истории. Ты играл с Тачибаной, он староста этого общежития, а Инуи-сенсей, или как мы называем его Очки-сенсей, комендант и профессор истории.
— История... — как не велико было впечатление, произведенное Тачибаной, история не относилась к числу любимых Рёмой предметов. — А что ещё есть?
— Дальше Роккаку: здесь живут те, кто решил развивать свои мутации при помощи искусства. Комендант — Фуджи-сенсей, а староста выпустился в прошлом году, так что скоро будет назначен новый.
— Ну, это вообще не для меня. А кто играет в теннис?
— Все играют. Спортивная подготовка обязательна и в каждом общежитии своя теннисная команда, которая соревнуется с другими. И есть ещё Сейгаку! Считается, что именно там самая крутая команда, тем более, что их комендант — Тезука-сенсей, к тому же тренер общего для всех теннисного клуба. Староста этого общежития Ойши-семпай, и он очень добрый.
— Но ещё, — перебил Хорио, — Тезука-сенсей читает математику и, говорят, страшно строгий. Ну, ты же видел его, это он остановил ваш матч. Так что, в их общаге все только и делают, что учатся. Я лично взвесил все варианты и выбрал для себя Роккаку.
— Удачи, — хмыкнула Томока, — туда места себе позабивали ещё с младшей школы. Нужно быть действительно талантливым, чтобы попасть к ним.
— Значит, нужно выбрать одно из трёх? — уточнил Рёма.
— Да, точно. Сейгаку, Фудомине и Роккаку, от этого школа и получила своё название — СейФуРо.
— Ну, прямо Хогвартс.
— Хмм, кажется, вы забыли ещё кое о чём, — вмешался посторонний голос.
Увлечённые подростки и не заметили, как на корте появился новый учитель.
— В прошлом году было организовано новое общежитие — общежитие имени святого Рудольфа. И это превращает полное название школы в «старшая школа для мутантов «святого Сейфуро». Пока неофициально, конечно. Так что, новенький, если ты хочешь серьёзно осмыслить возможности своей мутации, а также присоединиться к непобедимой теннисной команде, то выбирай общежитие святого Рудольфа. Которым управляю я, учитель физики и общественных наук, а также доктор философии, неотразимый Мизуки Хаджиме.
— Отказываюсь! — Рёма снова повернулся к окружившим его одногодкам. — Самые крутые в Сейгаку, говорите? Это где?
***
— Я так и знал, что это дело ваших рук, Юкимура!
— Что именно, Фуджи? Нас вызвали, как только активность нового мутанта была зарегистрирована. Мы прибыли на место происшествия первыми и позаботимся обо всём в соответствии с законодательством. Вам совершенно не о чем беспокоиться.
Фуджи улыбнулся и сделал ещё один шаг вперед. Инуи посмотрел на него с беспокойством, затем перевёл взгляд на двух других мутантов, молча стоящих за спиной у Юкимуры. С самого начала было ясно, что троица из Института геномных адаптаций не отступит от своего, и если Фуджи надумал решить дело дракой... Нет, это глупая мысль — хотя его напарник и выглядел странно возбуждённым, он не стал бы набрасываться на другого мутанта, да ещё и при свидетелях.
«Что за чушь в голову лезет!», сердито одёрнул себя Инуи. «Фуджи вообще не способен ни на кого наброситься».
— По закону у меня есть право сделать официальный запрос. Вы отлично знаете, что допуск Сейфуро позволяет получать всю информацию о происшествиях такого рода.
— Конечно, — лениво улыбнулся в ответ Юкимура. — Вы можете подать запрос в министерство хоть сейчас. Я обязательно отошлю в ответ самый подробный отчёт.
Пожалуй, Юкимура тоже перестарался со сладким. Хотя Инуи встречался с ним нечасто, сейчас он мог бы назвать подобную улыбку довольной или даже злорадной, если бы его противник не хранил при этом на своем лице выражение святой безмятежности.
Инуи вопросительно посмотрел на Янаги, но старый друг, как обычно, предпочёл делать вид, что они незнакомы.
— Не стоит утруждаться, мы предпочитаем не перекладывать на вас тяжелый умственный труд.
Эффект от угрожающего тона Фуджи был полностью сведен на нет внезапно зазвонившим телефоном противника. Юкимура ловко выудил мобильный из кармана, приложил к уху и больше не глядя в их сторону, двинулся прочь.
Санада немедленно пошёл следом, в то время, как Янаги, наоборот, задержался.
— Вам лучше уехать, — мягко сказал он. — Ничего уже не поделаешь.
Инуи все ещё пытался разобрать что-то в удаляющемся телефонном разговоре: «Так, и где он сейчас?», «Вы испытываете моё терпение» и «Нет, я хочу слышать только факты» — кажется, кому-то все же удалось подпортить хорошее настроение Юкимуры.
Фуджи подтолкнул Инуи в сторону машины, и сам занял место рядом с водителем. Инуи потом ещё часто вспоминал этот случай и неожиданное желание напарника уступить ему руль. Обычно, любящий контролировать всё на свете Фуджи никогда не отказывался от возможности вести, но в тот день его неожиданное решение спасло жизнь им обоим.
Разгоняя машину и думая о скором возвращении в школу и предстоящем эксперименте, Инуи вдруг почувствовал сильнейшую головную боль. Высокий болевой порог и природная выносливость позволили ему взять под контроль ситуацию и остановить машину до того, как боль стала практически невыносимой. Ощущения были такими, словно кто-то вскрыл черепную коробку и налил туда кипящего масла, но длились они недолго. Уже через несколько минут Инуи снова нашёл в себе силы вздохнуть и вспомнить о своём спутнике. Тот был без сознания.

— А-а-ай по... нет, ку...
Хорио пытался вслух прочитать написанное на доске и выглядел, в общем, довольно жалко. Рёма некоторое время наблюдал за ним и за учителем, который не спешил на помощь бедняге, пока, наконец, не выдержал.
— I like your mutation.
— Совершенно верно, Эчизен. — Фуджи-сенсей встал из-за стола и снова подошёл к доске. — Это тема вашего первого полевого задания, которое нужно сделать до начала учебного года. В Сейфуро мы поможем вам найти лучший способ понять свою мутацию и полностью взять её под контроль. Может быть, при помощи физических упражнений, либо изучая историю других похожих случаев, а возможно пытаясь выразить себя при помощи искусства. Но пока, на первом году обучения, все эти предметы для вас обязательны. И для начала, вот — проект, который должен помочь вам понять других мутантов и научиться взаимодействовать с ними.
— «Мне нравится твоя мутация»? — скривился Рёма.
— И снова верно, Эчизен. Для выполнения полевого задания вам нужно будет выбрать любого ученика-мутанта из Сейфуро, понаблюдать за ним и выразить свои положительные эмоции при помощи любого вида искусства. Это может быть картина, поэма или рассказ, танец или песня — всё, что только хотите.
— Простите, сенсей, — Качиро поднял руку, — а можно выбрать кого-нибудь из учителей?
— Можно, только если это не помешает их работе. Вы все наверняка сталкивались с нетерпимостью и предвзятым отношением со стороны людей и можете думать, что сами выше этого. Но на самом деле, пока вы росли в подобной культуре, она незаметно меняла и вас. Именно поэтому цель проекта «Мне нравится твоя мутация!» — сосредоточиться на положительных впечатлениях, постараться увидеть замечательные возможности в других. А для того, чтобы помочь вам освоиться и не допустить нарушения дисциплины, у каждого будет напарник из числа учеников постарше, которые вызвались сами.
Фуджи жестом указал на группу старшеклассников, выстроившуюся вдоль стены.
— Не все из них специализируются на искусстве; кого-то, возможно, прельстили дополнительные баллы, которые начисляются за участие в проекте. Но в любом случае, я не сомневаюсь, что они все будут стараться. Итак, в указанные сроки я буду ждать работы следующих пар: Като Качиро — Араи Масаши, Мизуно Кацуо — Кисаразу Рё, Осакада Томока — Канеда Ичиро, Рюзаки Сакуно — Тачибана Анн, Аой Кентаро — Кисаразу Ацуши и Эчизен Рёма — Момоширо Такеши. На сегодня я прощаюсь с вами и желаю удачи. И... Эчизен-кун, задержись.
Не дожидаясь, пока все ученики покинут класс, учитель вернулся за свой стол и велел Рёме следовать за ним. Тот факт, что он впервые за все время выглядел совершенно серьёзным, немного беспокоил. Но только чуть-чуть.
— Что-то случилось, сенсей?
— Не волнуйся, ничего не случилось. У меня к тебе несколько вопросов.
— Я никогда не волнуюсь.
— Все документы на твой перевод готовы, так что ты наконец-то официально учишься у нас. Некоторые трудности, с которыми мы столкнулись, помог уладить твой отец.
— Да уж, старик доволен. С чего бы это?
— Эчизен, ты наверняка слышал, что в отличие от ИГА мы не сотрудничаем и никогда не сотрудничали с армией. Твоему отцу может нравиться это, но помни — если что-то пойдёт не так, у нас гораздо меньше возможностей защитить тебя. Будь очень осторожен в использовании своей мутации.
— Ладно.
Рёма прищурился, пытаясь рассмотреть, насколько учитель удовлетворен его ответом. Жизнь научила его не связывать себя лишними обещаниями. Особенно в части собственного поведения. Нельзя сказать, что новый ученик считал себя закоренелым нарушителем, но все эти разговоры о «будь осторожен» или «используй с умом» уже успели надоесть ему хуже некуда. К его удивлению, Фуджи-сенсей снова улыбался.
— Надеюсь, тебе у нас понравится, Эчизен Рёма. И последний вопрос: в день своего приезда ты был свидетелем одного неприятного происшествия. Старшие были невежливы с двумя новыми девочками — Осакадой и Рюзаки. Должно быть, ты не помнишь имён старшеклассников?
— Одного точно звали Сасабе, — ответил Рёма. Замечание учителя о том, что он может «не помнить» чего-то, было для него напоминанием о промашке со школой и подстегивало доказать свою отличную память, — а трёх других Киичи, Судзуки и Иваки.
— Очень хорошо, — улыбка Фуджи-сенсея стала ещё более дружелюбной, и Рёма понял, что его заманили в самую простую ловушку из всех возможных. — Спасибо, я запомню и обязательно прослежу за тем, чтобы нарушители, которые считают себя резидентами непризнанного официально общежития святого Рудольфа, были как следует наказаны. Можешь идти, Эчизен.
Хотя Рёме, в общем-то, не было никакого дела до того, что сделает с теми неудачниками вечно улыбающийся учитель, он словно наяву услышал голос судьи, отсчитывающего очки в теннисном матче: «15-0, лидирует Фуджи». Что ж, этот матч стоит посмотреть.
Уже у самого выхода он обернулся ровно настолько, чтобы сказать: «Можете даже записать, сенсей, а то забудете», и быстро нырнул за дверь.
«15-15»
***
— ...да, я тоже так думаю. Вероятность того, что новый закон отправят на доработку... я бы сказал, около 76 %. Ты не учел поправки на последнее назначение в министерстве. Или я чего-то не знаю? Так или иначе, надеюсь, ты найдешь время, и мы сможем увидеться в выходные. Нельзя оставлять партию недоигранной надолго. Хорошо, я постараюсь. До встречи, мой друг.
Инуи положил трубку и задумчиво уставился в окно.
В это самое время в двух классах от него происходило крупномасштабное стратегическое совещание.
— Я уверена, что после этого он пойдёт сразу в библиотеку, — вещала Тачибана Анн. — Если мы выйдем сейчас, то займем самые удобные позиции для наблюдения.
— А ты уверена, что это нормально, Анн-чан, — Сакуно смущенно теребила тетрадь с наклейкой «Полевые наблюдения, день второй: вся правда о шокирующей мутации Инуи-сенсея», — вот так ходить за ним везде?
— Раз сам Фуджи-сенсей дал это задание, мы можем делать, что хотим. И это отличный шанс для общежития Фудомине узнать, что же за удивительную мутацию скрывает за своими очками наш комендант!
— Поэтому... все остальные тоже здесь?
Действительно, Анн-чан, которая сразу объявила, что целью проекта «Мне нравится твоя мутация» станет преподаватель истории, привела с собой едва ли не половину общежития Фудомине. По крайней мере, бедной Сакуно казалось, что она постоянно окружена незнакомыми парнями в черно-красных спортивных костюмах.
— Мы уже долго пытаемся узнать, какая тайна скрыта за очками сенсея, поэтому подошли к делу со всей возможной серьёзностью. Шинджи и Тетцу отвечают за расписание и распределение сил, Масая носит наше оборудование, Кёске и Тацунори ведут документальную видео— и фотосьемку. И ещё, если профессор нас заметит, Тацунори должен будет его отвлечь. А Акира — наши уши, благодаря его мутации мы можем не подходить близко и всё равно всё услышим! Правда же, я замечательно придумала?
— Но если мы всё делаем с разрешения Фуджи-сенсея, то почему так важно, чтобы профессор ничего не заметил?
— А он нас убьет, если узнает! Аха-ха, шутка, просто так интереснее. Ну, идёмте же, чего встали!
***
— Эчизен, мы никогда не закончим этот проект в срок.
Момоширо, которого судьба предназначила Рёме напарником по проекту, со вздохом шлепнулся на свободное место рядом с ним. Пока учебный год не начался, расписания в кафетерии тоже не было, и многие ученики торчали там часами. Если бы не толпа, просторное открытое помещёние с постоянным доступом к еде могло бы стать любимым местом Рёмы в кампусе.
— Кто сказал, что я вообще буду делать этот дурацкий проект, семпай? Что будет с теми, кто откажется?
— Наверняка что-то ужасное! Но точно никто не знает, потому что ещё никто не отказывался от заданий Фуджи-сенсея!
— Люблю быть первым.
— Нет, ты не можешь так поступить со мной, Эчизен! Мне позарез нужны эти баллы! В соревновании между общагами могут участвовать только те, у кого нет долгов за прошлый год, и это мой последний шанс на отработку!
— Мада мада дане, семпай. Пойду, возьму ещё пару гамбургеров.
— Тогда я тоже возьму пару гамбургеров и не отстану от тебя сегодня, пока ты не согласишься. Да, не отстану!
— Тогда я возьму пять!
— А я шесть!
— А я десять!
— Дюжину!
— Тебе столько не съесть, семпай!
— Ты сдашься первым, Эчизен!
***
— Никогда не сдавайтесь — никогда, никогда, никогда, никогда, ни в большом, ни в малом, ни в крупном, ни в мелком, никогда не сдавайтесь, если это не противоречит чести и здравому смыслу. Никогда не поддавайтесь силе, никогда не поддавайтесь очевидно превосходящей мощи вашего противника.
— Что это он делает?
Группа резидентов Фудомине заняла удобные наблюдательные позиции за книжными полками, но профессор Инуи задерживался. Кроме них в библиотеке был только один ученик — загорелый накачанный парень, который сразу же показался Сакуно странным, — весь его стиль совершенно не вязался со стопками книг и густо исписанными листками вокруг.
— Это Кайдо Каору из Сейгаку. У него совсем плохо с историей, но в прошлом году он записался на дополнительные занятия профессора Инуи. Летним заданием было найти и выучить наизусть 50 цитат известных исторических личностей, которые подходили бы для мутантов.
— Похоже, у него с этим проблемы...
Как раз в этот момент Кайдо откинулся на спинку стула и с выражением крайнего страдания на лице попытался повторить прочитанное:
— Никогда не сдаваться, никогда, никогда, никогда... никогда, никогда... никогда... Чёрт, никогда я этого не запомню!
Анн заговорщически улыбнулась.
— Он нечто. Приехал сюда за месяц до начала занятий, и каждый день сидит в библиотеке. А знаешь почему?
— Почему?
— Ждет профессора Инуи. Понимаешь? Они здесь встречаются. Теперь понимаешь? Ну, свидание у них!
— Не может быть!
— Да тише ты, не кричи так, а то он услышит. Посуди сама — он записался на необязательный семинар по предмету, в котором совсем плох, а для выполнения задания выбрал цитаты Черчилля. Все знают, что это любимый государственный деятель профессора. А ещё — и это причина, по которой мы здесь — каждый день, ровно в 15-00, Инуи-сенсей приходит в библиотеку. Они не разговаривают, но сидят за соседними столами до вечера: профессор работает, а Кайдо зубрит цитаты. Что ещё это может быть?
— Но тогда нам лучше уйти...
— Не лучше! Наоборот, Инуи-сенсей всегда так расслаблен в это время. Если мы выберем подходящий момент, то сможем заставить его снять очки!
— Да! — подхватили остальные. — Мы сделаем это, мы раскроем тайну профессора!
— Хотя я должен признать, что мы до сих пор не придумали способа, как это сделать. Как заставить его расстаться с очками хотя бы на секунду? Он хоть на ночь их снимает?
— Шинджи!
Тем временем Кайдо, не замечая того, что он больше не один в библиотеке, перешёл к следующей цитате:
— Воевать стоит всегда с улыбкой. Если вы этого не умеете, показывайте оскал. Если вы и этого не умеете, вам лучше не соваться в это дело... Да уж, лучше не соваться, фшшш...
***
— Фуф, вот это я нажрался...
— Мада мада... Подопри губой последний кусок и молчи…
— Ты бы тоже рот не открывал.
Уничтожив все гамбургеры, и временно согласившись считать ситуацию технической ничьей, Момоширо и Рёма выкатились из кафетерия и разлеглись на травке неподалеку. Там их и нашли другие новички, которым не терпелось поделиться результатами своих наблюдений.
— Кикумару-семпай такой классный! — быстро тараторил переполненный впечатлениями Качиро. — Он прыгает так высоко и всегда точно приземляется на ноги! А как он крутанулся в воздухе!
— Но Аказава-семпай тоже очень крутой! — вторила Томока и напарник явно разделял её восторг. — Он был просто непобедим! Когда он заставил мячи раздвоиться, а потом растроиться...
— А Кикумару со своим кошачьим зрением всё равно видел, какой мяч настоящий и мог его отбить!
— Что ещё за мячи? — Рёма всегда автоматически реагировал на любую фразу, которая могла быть связана с теннисом. И в этот раз он не ошибся.
— Мы видели теннисный матч между Кикумару-семпаем и Аказавой-семпаем, — поделился Качиро. — Это было просто потрясающе! Хотя Кикумару и проиграл, я считаю, что его мутация просто супер и поэтому мой проект будет посвящён ему. Правда, я ничего такого не умею...
— Аказава-семпай при помощи своей тактики быстро вымотал противника и с лёгкостью победил, — закончила Томока. — Так что мой проект будет посвящён ему. А вы парни уже определились?
— Хотел бы и я сыграть против этого повелителя кошек или парня с фокусами, — задумчиво проговорил Рёма. — А лучше, против обоих сразу.
— Так ты играешь в теннис? — Момоширо оживился. — Ха! Чего ж сразу не сказал? Пошли, сыграем.
— Я сделаю тебя всухую.
— Нет, я тебя сделаю!
— Мада мада...
***
— Всё поняла, Сакуно-чан? — Анн ободряюще улыбнулась, но это не помогло Сакуно почувствовать себя увереннее. Наоборот, план Фудомине показался ей ещё более рискованным и странным.
— Сейчас профессор садится на своё место, ты подходишь к Кайдо и говоришь, что собираешься писать о нём в проекте «Мне нравится твоя мутация», остальное за нами.
— Но...
— Он уже заходит, все по местам.
Дверь открылась, и в библиотеку зашёл профессор Инуи, который выглядел немного запыхавшимся. Однако, вместо того, чтобы пройти к своему столу, под которым прятался согнувшийся втрое Мори Тацунори, Инуи пошёл в другую сторону. Решительно свернув, он остановился перед Кайдо, который продолжал зубрить свои цитаты.
— Кайдо... — видимо на этом весь запас решительности профессора исчерпался.
— Сейчас что-то будет, — прошептала Анн и с силой сжала запястье Сакуно.
— Кайдо, ты… слишком много учишься!
— А? — Сакуно вопросительно посмотрела на напарницу, но та прижала палец к губам.
— Поэтому… тебе стоит развеяться немного, и мы могли бы… побегать вместе. Я знаю, раньше ты бегал три раза в день, но теперь… один раз… пропускаешь, чтобы заниматься. Хотя у меня две учёных степени, я тоже… не против… иногда пробежаться и даже надел сегодня спортивный костюм.
Профессор Инуи действительно променял свой обычный серый пиджак на спортивный костюм странного лилового цвета, растянутый в локтях и на коленях.
— Так что?
Кайдо, не поднимая голову от учебника, медленно, почти по слогам произнёс:
— … вам лучше не браться за это дело.
После чего застыл, глядя куда-то над плечом профессора. В полной тишине Инуи-сенсей развернулся и на негнущихся ногах вышел из комнаты.
— Как это печально! — Анн вскочила. — Скорее бежим за ним!
Резиденты Фудомине и Сакуно в хватке Анн-чан, с топотом пронеслись мимо Кайдо, который их даже не заметил. В задумчивости он выковырнул из собственных ушей наушники плеера и, продолжая глядеть в одну точку, беззвучно зашевелил губами, повторяя и повторяя слова, которые он так долго учился произносить без шпаргалки: «Воевать стоит всегда с улыбкой. Если вы этого не умеете, показывайте оскал. Если вы и этого не умеете, вам лучше не браться за это дело».
***
— Гейм, Момоширо. Один-ноль.
Рёма проиграл подачи соперника, но этого времени хватило, чтобы оценить возможности его мутации. Особенностью игры Момо была силовая поддержка — мутация не только давала ему преимущество в физическом развитии и мышечной массе, но также позволяла концентрировать энергию фокусно, чтобы придавать мячу большее ускорение.
— Я — Дикобраз, — крикнул Момо с той стороны сетки. — Вот такое имя себе придумал, потому что у каждого мутанта должно быть кодовое имя. Как Магнето. И энергия, с которой я ускоряю мяч — это мои иголки.
— Мада мада дане.
Теннис Момо был забавным, но теперь, когда все его возможности раскрыты, игра должна стать предсказуемой.
— Неважно как ты себя называешь, тебе не победить. Моя подача.
***
— Разве ты не расстроена тем, что произошло, Анн-чан? — жалобно пролепетала Сакуно. Она быстро поняла, что заученные слова Кайдо профессор принял на свой счет, и это ужасное недоразумение расстроило её до слез.
— Ну же, мы как никогда близки к победе! — Анн по-прежнему была полна оптимизма.
Команда Фудомине последовала за профессором и нагнала его позади кортов, возле наружного санитарного комплекса. Не замечая восьми наблюдающих за ним учеников, Инуи-сенсей включил холодную воду в умывальнике, затем снял очки и положил их рядом на каменный выступ. К неудовольствию наблюдателей, он зажмурился, а потом склонился над струей воды, бьющей из-под крана.
Очки Инуи-сенсея, как только остались без его присмотра, принялись искушать восемь пар любопытных глаз, призывно поблескивая квадратными стеклами.
— Настоящий учёный должен идти к своей цели, не смотря ни на что, — торжественно заявила Анн. — Он сам нас этому учил. Поэтому, наша цель — очки. Масая?
— Вы, конечно, можете попробовать, но это не означает, что они действительно упадут, причём упадут именно туда, куда мы хотим, потому что Сакураю явно будет тяжело сконцентрироваться на таком небольшом участке, да и профессор наверняка заметит, если...
— Шинджи!
Ибу Шинджи нахмурился, но замолчал. Сакурай вышел чуть вперед и вытянул руки. Сакуно почувствовала легкую дрожь землетрясения. Очки на краю умывальника тоже дрогнули, но не упали.
— Ещё, — потребовала Анн.
Снова очки покачнулись, но удержались.
— Давай сильнее, чего ты!
— Он заметит.
— Давай!
Сакурай сжал пальцы протянутой руки в кулак, и умывальник вполне заметно тряхнуло, а из-под земли донёсся далекий гул. Инуи-сенсей продолжал водные процедуры, ничего не замечая вокруг себя, пока его очки на полке умывальника тряслись, подпрыгивали, потом завалились на бок, несколько долгих мгновений повисели, зацепившись за край, и… всё-таки полетели на землю.
Ученики дружно перевели дыхание, но их надеждам не суждено было сбыться. Вдруг очки окутало рассеянное золотое сияние, они остановились в полете, а потом медленно поползли вверх.
— Это... — Сакуно завороженно смотрела на маленькое сверкающее облако, но Анн и остальные оказались более бдительны.
— Это Тезука-сенсей, и он нас заметил! Бежим!
***
— Два-один в пользу Момоширо, Эчизен подает.
Несмотря на все прогнозы Рёмы, игра не стала скучной после первого гейма. Скорее наоборот, Момоширо смог отбить его закрученную подачу, используя комбинацию из своей силы и баланса. После этого он использовал в своей игре не только мутацию, но и множество человеческих приёмов и комбинаций, в том числе и некоторые из тех, что Рёма запомнил по игре с Тачибаной. Очевидно, что мутанты и люди здесь тренировались вместе, и это делало сильнее вторых и более непредсказуемыми первых.
И это также ещё сильнее разожгло в Рёме желание победить.
— Эй, Эчизен, мы ещё не видели в деле твою мутацию. Или тебе нечего показать?
— Уверен, что готов к таким потрясениям, Момоширо-семпай?
— Зови меня Момо-чан и покажи всё, на что способен!
***
Тезука аккуратно перенес очки Инуи наверх, а затем, используя всё тот же телекинетический импульс, закрутил продолжавший хлестать кран. Только после этого профессор заметил его.
— Твои ученики очень упорны.
— Да? Ну, молодцы, я другого от них не жду.
Инуи рукой попытался смахнуть воду с лица, но не добился видимых успехов. В старом спортивном костюме, с мокрыми волосами и без очков он выглядел таким несчастным, что растрогал бы и камень. Тезука, вопреки распространённому заблуждению, камнем не был:
— Что-то случилось? Если тебе нужна помощь, просто скажи...
— О, Тезука, — Инуи невесело рассмеялся, — мне уже не поможешь. Но ты меня искал, и, возможно, я могу помочь тебе?
— Нужно поговорить. Но сначала нужно высушиться и переодеться, так что давай пойдем к тебе.
— Вы делаете предложения, от которых невозможно отказаться.
— Прекрати паясничать. Сейчас та пора года, когда легко простудиться.
— Советуешь не быть небрежным?
— Если бы ты слушал этот совет хотя бы иногда... Пойдем уже. И да, Инуи?
— Что?
— Постарайся, чтобы в этот раз никто из учеников нас не слушал. Если нужно, заблокируй.
***
«Три-два»
Рёма снова быстро закрыл глаза. Для того, кто умеет смотреть, а точнее для тех единиц, кто обладал подобным ему отклонением генного порядка, чужая мутация выглядела, словно сплетение разноцветных светящихся нитей, складывающихся в фигуру человека. Все, связанные с этим манипуляции, обычно недоступные взгляду — будь то звуковые волны или энергия, которую Момоширо перенаправлял в свои мячи, тоже становились видимыми в таком режиме. Сила Момоширо действительно была похожа на тонкие иголки, иногда размытые и нечёткие, а иногда даже на вид острые и опасные, оставляющие за собой призрачный след. Именно в такие моменты удары получались у него лучше всего.
Но Рёме некогда было любоваться открывающейся картиной. При помощи такого «улучшенного» обзора проще простого взять несколько нитей противника и прицепить к себе. Так можно копировать целые энергетические матрицы, в совершенстве повторяя чужие техники и удары, чем Рёма успешно и занимался уже не первый год.
— Четыре-два, ведёт Эчизен. Смена сторон.
— Ладно-ладно, я сдаюсь! — внезапно Момоширо поднял руки вверх. — Продолжим позже, договорились?
— Эй, так не честно! Испугался?
— Мечтай. Я просто как-то фигово вдруг себя почувствовал, явно не стоило играть после дюжины бургеров. Бр-р-р, не хочу снова в медпункт. А ты как?
— Мада мада дане.
Момоширо и правда выглядел не лучшим образом — как-то внезапно побледнел, и его широкая улыбка уже совсем не казалась естественной. На долю секунды Рёме пришла в голову мысль, что это недомогание могло быть следствием его манипуляций, но он быстро от неё отмахнулся. Этот фокус он проделывал сотни раз во время игры с отцом и некоторыми другими противниками-мутантами, и был точно уверен в его совершенной безвредности. А Момо-семпаю действительно стоило бы меньше жрать.
— Игра была отличная, с нетерпением жду повторения.
— Неплохо, — Рёма пожал протянутую руку, — но в следующий раз уж выложись на полную.
— Договорились.
— Рёма-сама такой крутой, — донесся до них восхищенный вопль Томоки. — Жаль, что Сакуно этого не видела... Точно! Я выберу Рёму-сама для своего проекта «Мне нравится твоя мутация», и всё-всё про него разузнаю!
***
— Так о чем ты хотел поговорить?
Инуи переоделся в длинный махровый халат и насухо вытер волосы, но Тезука все равно не мог отделаться от мысли, что профессор выглядит каким-то разбитым и потерянным. Однако, тот ясно дал понять, что не хочет расспросов, и не Тезуке было тягаться с ним в упрямстве. Тем более, что и сам он сейчас нуждался в совете друга:
— Тебе не показалось, что Фуджи в последнее время выглядит усталым?
— О. Ты тоже так думаешь?
— Я наблюдал за ним, и сейчас, после того, как вы обнаружили двух новых мутантов, он стал более рассеянным. Кроме того, мне кажется, что он плохо спит.
— Вот как, — Инуи склонил голову на бок и, на какое-то время, казалось, позабыл о своих несчастьях. — А Фуджи знает, что ты за ним сле... наблюдаешь?
— Инуи, ты не можешь...
— О, прости, считай, что я ничего не говорил. Или нет, что сказано, то сказано. Меня действительно беспокоит ситуация с Фуджи, но он меня блокирует, а вытащить из него что-то насильно не сможет никто.
— Значит надо поговорить с Оджи.
— Тезука, к тебе всегда приходят чудесные идеи. Но что мы ему скажем? Нам кажется, что Фуджи плохо спит, и надо с этим что-то делать? Не споёте ли вы ему колыбельную, господин директор?
— Если ты не намерен говорить серьёзно, я ухожу.
— Нет уж, дослушай. Когда мы ездили в город, Фуджи потерял сознание. И если бы я не отключился раньше, я бы точно инсульт заработал от страха за него.
— Почему вы никому не рассказали? — нахмурился Тезука.
— Это тоже не моя идея. Мы не знали что это, но было похоже на мощную телепатическую атаку и как-то связано с тем третьим мутантом, которого забрали ИГА. Нас туда даже близко не подпустили, но Фуджи считает, что он мог быть телепатом. Или даже тем самым Телепатом-из-Канто, чьё присутствие мы все чувствовали накануне. Если ИГА добрались до него, мы должны что-то предпринять.
— И вы скрыли от меня не только такой важный факт, но и угрозу, которой подвергалось ваше здоровье?
— Фуджи сказал, что полностью восстановился! — Инуи возмущенно фыркнул. — Почему я не должен ему верить, если сам в норме? Завтра я уезжаю на весь день: возможно, выйдет узнать что-то о планах ИГА или об этом новом мутанте. И раз ты уже начал этот разговор, то обещай мне, что позаботишься о Фуджи в моё отсутствие.
— Ты не знаешь, о чем просишь.
— Вот как? Не знаю. И ещё один урок, дорогие дети. — Инуи сказал это настолько натренированным учительским тоном, что Тезука невольно оглянулся, ожидая увидеть за спиной группу давешних учеников. Но, естественно, в комнате больше никого не было. — Тезука, что у тебя в кармане?
— Я не собираюсь играть в твои игры.
— Просто посмотри и скажи.
Не найдя повода отказаться, Тезука сунул руку в свой карман. Если Инуи настроен показывать фокуы, но считает это важным, лучше быстрее покончить с этим.
— Это... ручка? — пальцы Тезуки ощупали тонкий металлический стержень. — Как она здесь оказалась?
— Это не просто ручка. Я видел ее сегодня на столе у Фуджи. Вот метка. Твой телекинез, Тезука, может быть на удивление избирательным и это уже не первый раз, когда ты, сам того не замечая, притягиваешь к себе его личные вещи, — Инуи торжественно поднял палец. — Можете что-то сказать в своё оправдание, обвиняемый?